Читаем Книга Судей. Поэтическое прочтение полностью

Воду с шерсти Гедеон выжимает в чашу…

Много раз, похоже, он был обманут раньше.


Стал от этого герой осторожным слишком,

В голове его юлой вертятся мыслишки:


«Выплеснуть могла воды челядь из окошка,

Если рыжие коты здесь имели кошку.


Не мешало бы с утра мне ощупать Мурку…

Ведь довольно и ведра на баранью шкуру…


Дети здесь могли шалить и открыть задвижку,

Но подворье всё залить для детишек слишком…»


Не ушли сомненья вон: Пьяный не иначе

Здесь прошёл… и Гедеон усложнил задачу.


Не был Гедеон тупым даже славы ради,

Что Господь пребудет с ним требовал гарантий:


«Мой Мессир, меня прости за мою проверку,

Перед носом как кассир не захлопни дверку.


Чтобы Твой понять приказ как готовность к бою,

Ты всю шерсть на этот раз сохрани сухою,


А вокруг – как водопад вдруг с небес пролился»…

Словно целый взвод солдат шёл, остановился,


Оросил росою весь двор, крыльцо, постройки,

Но сухой оставил шерсть… Чудо да и только.


(Непонятливых любить Богу путь заказан,

Гедеона мог убить со второго раза,


Если первому сынок не поверил чуду.

Что Господь с ним сделать мог, я гадать не буду.


Сын вопросы задавал Господу без страха,

Оказаться рисковал в виде черепахи.


Повторять на нём не стал с черепахой опыт,

Иегова неспроста любит хитропопых,


Силу им даёт, успех, почести, награды,

И себе из «Лучше всех» подбирает кадры,


В Думу выдвигает их простаков лапошить…

Почему же мне про них даже думать тошно?)


* «Лучше всех» – представители "богоизбранной нации", которой дозволительно всё в установлении своей власти над другими народами.


Глава 7. Психотропное оружие

Мадиамский стан в долине

Грозным воинством стоял.

Гедеон же знал – отныне

Бог евреев не отринет…

А народ всё прибывал.


На военные те сборы

Привалил и стар, и млад.

Ополченцы очень скоро

Всю заполонили гору

Под названьем Галаад.


Даже Бог с душевной мукой

Должен был тогда сказать:

"Гедеон, такая штука:

Не могу Я в твои руки

Мадианитян предать.


Слишком много вышло биться…

Перейти на страницу:

Похожие книги

Зеленый дом
Зеленый дом

Теодор Крамер Крупнейший австрийский поэт XX века Теодор Крамер, чье творчество было признано немецкоязычным миром еще в 1920-е гг., стал известен в России лишь в 1970-е. После оккупации Австрии, благодаря помощи высоко ценившего Крамера Томаса Манна, в 1939 г. поэт сумел бежать в Англию, где и прожил до осени 1957 г. При жизни его творчество осталось на 90 % не изданным; по сей день опубликовано немногим более двух тысяч стихотворений; вчетверо больше остаются не опубликованными. Стихи Т.Крамера переведены на десятки языков, в том числе и на русский. В России больше всего сделал для популяризации творчества поэта Евгений Витковский; его переводы в 1993 г. были удостоены премии Австрийского министерства просвещения. Настоящее издание объединяет все переводы Е.Витковского, в том числе неопубликованные.

Марио Варгас Льоса , Теодор Крамер , Теодор Крамер

Поэзия / Поэзия / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза / Стихи и поэзия
Советские поэты, павшие на Великой Отечественной войне
Советские поэты, павшие на Великой Отечественной войне

Книга представляет собой самое полное из изданных до сих пор собрание стихотворений поэтов, погибших во время Великой Отечественной войны. Она содержит произведения более шестидесяти авторов, при этом многие из них прежде никогда не включались в подобные антологии. Антология объединяет поэтов, погибших в первые дни войны и накануне победы, в ленинградской блокаде и во вражеском застенке. Многие из них не были и не собирались становиться профессиональными поэтами, но и их порой неумелые голоса становятся неотъемлемой частью трагического и яркого хора поколения, почти поголовно уничтоженного войной. В то же время немало участников сборника к началу войны были уже вполне сформировавшимися поэтами и их стихи по праву вошли в золотой фонд советской поэзии 1930-1940-х годов. Перед нами предстает уникальный портрет поколения, спасшего страну и мир. Многие тексты, опубликованные ранее в сборниках и в периодической печати и искаженные по цензурным соображениям, впервые печатаются по достоверным источникам без исправлений и изъятий. Использованы материалы личных архивов. Книга подробно прокомментирована, снабжена биографическими справками о каждом из авторов. Вступительная статья обстоятельно и без идеологической предубежденности анализирует литературные и исторические аспекты поэзии тех, кого объединяет не только смерть в годы войны, но и глубочайшая общность нравственной, жизненной позиции, несмотря на все идейные и биографические различия.

Алексей Крайский , Давид Каневский , Иосиф Ливертовский , Михаил Троицкий , Юрий Инге

Поэзия