Книга Трех

– Нет, нет, нет! – немедленно откликнулся трясущийся на спине Мелингар Гурги. – Преданный Гурги останется с могущественнейшим лордом, который пощадил его бедную слабую голову! Благодарный Гурги будет сражаться рядом! Бить, зубить и когтить!

– Мы ценим твою храбрость, – сказал Ффлеуддур, – но с такой ногой, как у тебя, ты вряд ли сможешь бить и когтить, да и вообще что-нибудь делать.

– Но я тоже не собираюсь бежать, – вставила Эйлонви. – Мне надоело бегать зайцем, мне не нравится, что лицо мое исцарапано в кровь, что платье мое разорвано в клочья и что все это по вине тех бледных и молчаливых, как тень, всадников!

Она легко спрыгнула с седла и выхватила из сумки Тарена лук и пучок стрел.

– Эйлонви! Прекрати! – закричал Тарен. – Они же мертвые, вызванные к жизни! Второй раз их убить невозможно!

Эйлонви, несмотря на то что в ногах у нее путался длинный меч, бежала быстрее Тарена. К тому моменту, когда он настиг ее наконец, девушка уже взобралась на невысокий холмик и натянула лук. Дети Котла галопом неслись по долине. Солнце блистало на клинках их обнаженных мечей.

Тарен схватил Эйлонви за талию и постарался оттащить назад. Он получил резкий удар по ноге.

– Тебе непременно всегда и всему хочется помешать, Помощник Сторожа Свиньи! – с негодованием воскликнула Эйлонви.

Она вырвалась, нацелила стрелу в сторону заходящего солнца и пробормотала какие-то непонятные слова. Потом натянула тетиву и выстрелила в скачущих им навстречу Детей Котла. Стрела полетела почему-то вверх и исчезла в бьющих в лицо лучах солнца.

Обескураженный, с открытым от удивления ртом следил Тарен за скользнувшей вдруг с неба стрелой. А та упала, воткнулась в землю и мелко задрожала. И тут же длинные серебристые лучи поднялись из ее оперения и светящимися столбами протянулись к небу. Через мгновение столбы расщепились, и вот уже огромная сияющая паутина медленно поползла навстречу всадникам.

Ффлеуддур, бежавший к ним, остановился в изумлении.

– Клянусь Великим Белином! – воскликнул он. – Что это? Праздничное украшение?

Паутина окутала Детей Котла, но мертвенно-бледные всадники словно и не чувствовали ничего. Они пришпорили своих коней, и разорванная паутина осела на землю позади них.

Эйлонви схватилась за голову.

– Не вышло! – со слезами в голосе воскликнула она. – Акрен это делала по-другому. У нее паутина свивалась из больших липких веревок. О, все не так, не так! Я тогда старалась подслушать, стоя за дверью, но, наверное, пропустила самое важное.

Она в сердцах топнула ногой.

– Уведи ее отсюда! – крикнул барду Тарен.

Он выхватил из ножен меч и застыл, ожидая всадников. Еще мгновение, и они нависнут над ним! Он уже напрягся, готовый отразить удар. Но вдруг всадники дрогнули. Они на полном скаку остановили лошадей, а затем без единого жеста, молча поворотили их и устремились назад, в сторону холмов.

– Сработало! Неужели сработало? – вскричал изумленный Ффлеуддур.

Эйлонви покачала головой.

– Нет, я тут ни при чем, – сказала она уныло. – Что-то остановило их. Но боюсь, что это не мое заклинание.

Она опустила лук и собрала рассыпанные стрелы.

– Мне кажется, я понял, что это, – сказал Тарен. – Они возвращаются к Арауну. Гвидион говорил мне, что они не могут долго оставаться вдали от Аннуина. Их сила постепенно уменьшалась, по мере того как они преследовали нас и удалялись от Спирального замка и земли, питающей их силу. Наверно, они достигли той черты, за которую выйти не могут.

– Надеюсь, силы у них на исходе и они не смогут вернуться назад в Аннуин, – сказала Эйлонви. – Может быть, они рассыплются на кусочки или иссохнут, как дохлые летучие мыши?

– Не думаю, – тихо произнес Тарен, наблюдая, как всадники медленно исчезают за хребтом. – Они наверняка знают, как далеко могут зайти, и рассчитывают свои силы. И каждый раз вовремя возвращаются к своему хозяину. – Он с восхищением взглянул на Эйлонви. – Но твоя колдовская сеть была одной из самых изумительных вещей, которые я когда-либо видел. Гвидион делал сеть из травы, и она загоралась в воздухе. Но я не встречал никого, кто бы мог создать такую паутину, как твоя.

Эйлонви подняла на него глаза, и щеки ее стали цвета розового заката.

– Ну и ну, Тарен из Каер Даллбен, – сказала она, – вот не знала, что ты умеешь рассыпаться в любезностях. – Она вскинула голову и неожиданно сердито фыркнула. – На самом-то деле тебя больше интересовала паутина и собственная безопасность. Обо мне ты и не подумал.

И она, высокомерно вздернув подбородок, направилась к Гурги и Мелингар.

– Но это неправда! – воскликнул Тарен. – Я… я был…

Но Эйлонви уже отошла так далеко, что не могла услышать его. Удрученный, Тарен поплелся за ней.

– Не могу понять эту девушку, – обратился он к барду, – а ты?

– Не обращай внимания, – сказал Ффлеуддур. – Да от нас и не требуют понимания.

Этой ночью они снова, меняясь по очереди, стояли в дозоре, хотя с исчезновением Детей Котла исчезла и часть их страхов. Перед самым рассветом наступила очередь Тарена. Он хорошо выспался и бодрым и отдохнувшим пришел сменить Эйлонви чуть пораньше.