Книга Трех

– Как давно они следуют за нами? – спросил Ффлеуддур. – И видят ли они нас?

Тарен осторожно выглянул из гущи листвы.

– Вот и ответ, – указал он на склон холма. Бледные Дети Котла повернули своих лошадей и устремились в сторону луга.

– Скорей, – приказал Тарен, – нам надо от них оторваться.

Он повел своих спутников в обход луга через лес. Появление Детей Котла заставило их изменить маршрут, который выбрал Ффлеуддур. Но бард все же надеялся, что им удастся запутать бледных воинов, закружить их и вернуться на высокий берег реки, продолжая намеченный путь.

Держась близко друг к другу, они неслись по лесу. Ни на секунду не давали они себе передышки. В лесной тени было прохладно, но все же быстрый бег утомил их, дыхание стало хриплым и прерывистым, одежда промокла от пота. Только Гурги вовсе не казался усталым. Он бежал, то обгоняя их, то делая круг и снова вырываясь вперед. Рой мошкары вился над его головой, не в силах проникнуть сквозь шапку густых спутанных волос. Остальные жестоко страдали от жалящих укусов преследующих их комаров. Эйлонви, гордо уверявшая, что ей нравится бежать, цеплялась за стремя Мелингар.

Тарен не мог знать, близко или далеко бледные воины, но он был уверен, что упорные Дети Котла не потеряют их следа, не откажутся от погони. А следом для них служит все – и малейший звук, и сломанная ветка, и примятая трава. Времени на то, чтобы заметать свои следы или двигаться бесшумно, уже не оставалось. Они неслись напролом. Скорость была их единственной надеждой на спасение. И они не останавливали свой изнурительный бег до самого вечера.

Теперь они слепо продвигались вперед в темноте, которую изредка рассеивала выглянувшая из-за тяжелых облаков луна. Невидимые ветки хлестали по лицу. Стволы деревьев вырастали на пути внезапно. Пни и камни словно бы кидались им под ноги.

Эйлонви споткнулась. Тарен помог ей подняться. Она снова споткнулась, упала, голова ее бессильно откинулась назад. Тарен отстегнул от седла оружие, поделил ношу с Ффлеуддуром и Гурги и взгромоздил слабо протестующую Эйлонви на спину лошади. Она бессильно склонилась к лошадиной шее, и лицо ее утонуло в золотистой гриве.

Всю ночь они пробирались через лес, становившийся все гуще и непроходимей по мере того, как они приближались к долине Истрад. К тому времени, когда скользнул по верхушкам деревьев первый утренний луч, даже Гурги стал спотыкаться от усталости и с трудом переставлял свои короткие волосатые ноги. Эйлонви впала в такой почти бездыханный сон, что Тарен испугался, не заболела ли она. Волосы ее, влажные и перепутанные, прилипли ко лбу, лицо стало бледным, будто обескровленным. Вместе с Ффламом они осторожно сняли ее с седла и положили на мшистый склон берега. Но только лишь Тарен дотронулся до меча, намереваясь отстегнуть его от пояса, Эйлонви открыла глаза. Глаза ее сделались злыми, она рывком потянула меч к себе – куда решительнее, чем ожидал Тарен.

– С первого раза ты не запоминаешь, – фыркнула Эйлонви, прижимая к себе меч. – Наверное, все Помощники Сторожа Свиньи такие непонятливые. Я же говорила тебе, что меча ты не получишь. Хочешь это услышать во второй раз? Или в третий? В четвертый? В пятый? Я уже счет потеряла своим словам.

Сказав это, она обняла меч обеими руками и тут же погрузилась в сон.

– Придется устроить привал, – сказал Тарен барду. – Но ненадолго.

– Мне сейчас наплевать, кто за нами гонится и кому в лапы я попаду, – пробормотал Ффлеуддур. Он растянулся на траве, выставил к небу свой острый нос и широко раскинул длинные ноги. – Встреть я сию минуту даже самого Арауна, не двинулся бы с места.

– Дети Котла, должно быть, ночью потеряли наш след, – сказал Тарен, и в голосе его слышалась не уверенность, а лишь слабая надежда. – Хотелось бы знать, как далеко мы оставили их позади, если вообще сумели оторваться.

Гурги оживился.

– Умный Гурги узнает, – заволновался он. – Гурги сделает подкрадки и подглядки.

В следующее мгновение он взлетел на верхушку самой высокой сосны, повертелся там и стремительно соскользнул вниз, быстро поводя носом в предвкушении награды – чавки и хрумтявки.

– Перестань хотя бы на минуту думать о еде! – прикрикнул на него Тарен. – Говори, что ты видел?

– Два воина далеко, но Гурги видел их. Они едут, полные злобной ярости. А теперь самое время для небольшой хрумки. О, совсем маленькой, для умного, доблестного Гурги!

– Нет больше ни хрумки, ни чавки, – сказал Тарен. – Если Дети Котла наступают нам на пятки, тебе лучше поменьше заботиться о хрумке и побольше думать о собственной шкуре.

– Но Гурги найдет хрумки! Очень быстро, о да, совсем быстро. Он очень умный и знает, где достать то, что утешит благородные животы великих лордов. Но они забудут бедного Гурги и не бросят ему даже крошек от чавки.