Книга тысячи и одной ночи

И мимо него проходили путешественники, и они узнали его, и накормили и напоили, и сообщили мне, что с ним случилось; и я пришел к нему и понес его, и принес его в город, и назначил ему всего достаточно. И вот я пришел к тебе, о повелитель правоверных, и побоялся уйти отсюда, прежде чем расскажу тебе: это было бы ошибкой. Ведь за мною шесть братьев и я забочусь о них".

И когда повелитель правоверных услышал мою историю и то, что я рассказал ему о моих братьях, он засмеялся и сказал: "Твоя правда, о Молчальник, ты немногоречив, и в тебе нет болтливости, но теперь уходи из этого города и живи в другом!" — И он выгнал меня под стражей.

И я входил в города и обходил области, пока не услышал о его смерти и о том, что халифом стал другой, и тогда я пришел в этот город; и оказалось, что мои братья уже умерли. И я пошел к этому юноше и сделал с ним наилучшие дела, и если бы не я, его наверное бы убили, но он обвинил меня в том, чего во мне нет. И то, о собрание, что он передал о моей болтливости, — ложь. Из-за Этого юноши я обошел многие страны, пока не достиг этой земли и не застал его у вас, и не от моего ли это великодушия, о благое собрание?"

И когда мы услышали историю цирюльника и его многие речи и то, что он обидел этого юношу, мы взяли цирюльника и схватили его, и заточили, и сели, спокойные, и поели, и выпили, и пир продолжался до призыва к послеполуденной молитве. И потом я вышел и пришел домой, и моя жена насупилась и сказала: "Ты веселишься и развлекаешься, а я грущу! Если ты меня не выведешь и не будешь со мной гулять остаток дня, я разорву веревку нашей близости и причина нашей разлуки будет в тебе".

И я вышел с нею, и мы гуляли до вечера, а затем мы вернулись и встретили горбуна, который был пьян через край, и он говорил такие стихи:

"Стекло прозрачно, — и ясно, как вино,
Что они похожи, и смутно дело тут:
И как будто есть вино, а кубка нет,
И как будто кубок есть, а нет вина".

И я пригласил его и вышел купить жареной рыбы, и мы сели есть, а потом моя жена дала ему кусок хлеба и рыбы и сунула их ему в рот, и заткнула его, и горбун умер; и я снес его и ухитрился бросить его в дом этого врача-еврея, а врач изловчился и бросил его в дом надсмотрщика, а надсмотрщик ухитрился и бросил на дороге христианина-маклера. Вот моя история и то, что я вчера пережил, — не удивительнее ли это истории горбуна?"

И, услышав эту историю, царь Китая затряс головой от восторга и проявил удивление и сказал: "Эта история, что произошла между юношей и болтливым цирюльником, пошлине лучше и прекраснее истории лгуна-горбуна!"

Потом царь приказал одному из придворных: "Пойдите с портным и приведите цирюльника из заточения: я послушаю его речи, и он будет причиной освобождения вас всех; а этого горбуна мы похороним…"

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Тридцать четвертая ночь

Когда же настала тридцать четвертая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что царь Китая сказал: "Приведите ко мне цирюльника, и он будет причиной вашего освобождения, а этого горбуна мы похороним, — ведь он со вчерашнего дня мертвый — и сделаем ему гробницу".

И не прошло минуты, как придворный с портным отправились в тюрьму и вывели оттуда цирюльника и шля с ним, пока не остановились перед царем. И, увидев цирюльника, царь всмотрелся в него — и вдруг оказывается: это дряхлый старик, зашедший за девяносто, с черным лицом, белой бородой и бровями, обрубленными ушами и длинным носом, и в душе его — глупость. И царь засмеялся от его вида и сказал: "О Молчальник, я хочу, чтобы ты рассказал мне какую-нибудь из твоих историй". И цирюльник спросил: "О царь времени, а какова история Этого христианина, и еврея, и мусульманина, и мертвого горбуна, который среди вас, и что за причина этого собрания?" — "А почему ты об этом спрашиваешь?" — сказал царь Китая; и цирюльник отвечал: "Я спрашиваю о них, чтобы царь узнал, что я не болтун и я не виновен в болтливости, в которой они меня обвиняют. Я тот, чье имя Молчальник, и во мне есть доля от моего имени, как сказал поэт:

Не часто глаза твои увидят прозванного,
Чтоб не был, коль всмотришься, в прозванье весь смысл его".

"Изложите цирюльнику историю этого горбуна и то, что случилось с ним в вечернюю пору и что рассказывали еврей, христианин, надсмотрщик и портной", — сказал царь; и они это сделали (а в повторении нет пользы!), и после этого цирюльник покачал головой и воскликнул: "Клянусь Аллахом, это, поистине, удивительная диковина! Откройте этого горбуна!"