Книга Великих джунглей

Карваджо называл реку «Орельяна» в честь своего капитана, но ее нынешнее название взято из той части его летописи, где описывается инцидент, случившийся на одном из заключительных этапов плавания. Монах пишет, что испанцы искали на берегу удобное место, где они могли бы отпраздновать день Святого Иоанна Крестителя, 24 июня. Они обогнули излучину реки, и, по словам летописца, оказались «во владениях воинственных амазонок», хотя название, несомненно, было придумано позднее.

Огромные толпы индейцев встретили белых людей издевательскими криками. Когда Орельяна приказал судам пристать к берегу, чтобы совершить очередной грабительский набег, туземцы ответили ливнем стрел, и началась битва. Испанцы обычно без труда отражали подобные атаки, так как они были надежно защищены щитами и доспехами и могли удерживать индейцев на сравнительно большом расстоянии. Но эти индейцы, по словам Карваджо, оказались решительнее других; он объясняет их необычную храбрость тем, что они были слугами амазонок. Во время боя они послали за помощью к своим правителям, и на этот призыв откликнулись десять или двенадцать женщин-воинов. Они командовали отрядами индейцев, дрались «с силой десяти мужчин» и вдохновляли их своим примером. В сущности, Карваджо пишет, если кто-то из мужчин поворачивался спиной к битве, одна из этих женщин тут же вышибала ему мозги.

Бой продолжался больше часа, что резко отличалось от прежних стычек, когда туземцы убегали почти немедленно. Но в конце концов семь или восемь амазонок были убиты вместе с большим количеством своих подчиненных. Пятеро испанцев получили легкие ранения, включая Карваджо, которому стрела попала в бок. Когда индейцы наконец дрогнули, Орельяна приказал своим людям отступить к кораблям. Приказ был весьма своевременным, поскольку к месту сражения прибывали сильные подкрепления.

Карваджо описывает «амазонок» как высоких, пышущих здоровьем женщин с очень белой кожей и длинными темными волосами, заплетенными в косы на голове. Они сражались обнаженными, если не считать узких набедренных повязок.

Это все, что он мог сказать о них, но один из индейцев, захваченный в плен во время боя, сообщил испанцам гораздо больше, и Карваджо повторяет его рассказ. Этот человек хорошо знал амазонок, так как ему неоднократно приходилось возить в их город дань, которую платил вождь его племени. Женщины жили в семи днях пути от реки, в городе с великим множеством золотых и серебряных украшений, обильно приносимых в жертву божеству солнца. Они одевались в шерстяные ткани (так же как инки) и ели с серебряных и золотых тарелок. Обуревамые сексуальными желаниями, они не просто крали мужчин, но отправлялись воевать с особым племенем, жившим неподалеку. Пленники становились их любовниками, и если женщина могла забеременеть, то мужчину отправляли домой. Детей мужского пола, рожденных от таких союзов, либо убивали, либо отправляли к отцам; девочек воспитывали как воинов.

История индейского пленника так воспламенила воображение современников Карваджо, что предложенное им название «река Орельяна» не получило поддержки. Рассказы о воинственных женщинах, живущих в джунглях, с тех пор многократно повторялись на берегах Амазонки, и многие индейцы верили им.

Однако люди, не бывавшие на Амазонке, подвергали сомнению достоверность истории Карваджо, и по сей день ученые авторы полагают, что в пылу сражения он ошибся, приняв длинноволосых мужчин за женщин. Но не следует забывать о том факте, что до тех пор испанцам в течение нескольких месяцев приходилось сражаться с длинноволосыми мужчинами. Опытные исследователи джунглей Южной Америки не проявляют такого скептицизма. Существование воинственных женщин, описанных Карваджо, вполне возможно, и, поскольку он утверждает, что видел их наряду с другими испанцами, у нас нет оснований сомневаться в его словах.

В любом случае Амазонка получила свое название в результате этого сражения, которое произошло в канун праздника Святого Иоанна Крестителя. Усталые победители, слишком измученные, чтобы сесть за весла, отдались на волю течения. Голод продолжал терзать их, и когда на берегу показалась вроде бы заброшенная деревня, Орельяна поддался на уговоры и приказал пристать к берегу в надежде найти еду. Однако их поджидала засада, и Карваджо был ранен стрелой в глаз. Отряд немедленно отступил. Интересно заметить, что, хотя рана была крайне болезненной, Карваджо продолжал писать свою хронику.