«Книга Великой Ясы», или Скрижали Чингисхана

Рассказывая о взятии Бухары (весна 1220 г.), Рашид ад-Дин таким образом засвидетельствовал, что Чингисхан в своем обращении к бухарцам не только заявил об истинной причине и цели похода монголов на державу хорезмшаха, но и как самолично посредством «открытой или гласной дипломатии» претворял в жизнь свою военно-политическую доктрину тэнгэризма, согласно которой Всевышний Тэнгри (у Рашида ад-Дина — Великий господь) является высшим всемогущим божеством во Вселенной, которое покровительствует Великому хану Великого Монгольского Улуса и повелевает ему действовать от его имени и реализовывать его волю на Земле.

Здесь, в Бухаре, к своему логическому завершению пришла история с убиенными в Отраре монгольскими торговцами, ценности которых были у них украдены, переданы хорезмшаху, а затем «перекочевали» в кошельки бухарских купцов: «После того как Чингисхан освободился от взятия крепости (Бухары), он приказал переписать всех главных лиц и старейшин города. Это было сделано. Когда (список) показали ему, он приказал доставить их к нему, и те прибыли. Он сказал жителям Бухары: „Я требую от вас те слитки серебра, которые продал вам хорезмшах. Они принадлежат мне и взяты у моих людей. Сейчас они у вас“. Представши, ему всякий, сколько у кого было его (этого серебра)»[812].

Основываясь на рассказе Рашида ад-Дина о взятии Бухары, а затем и Самарканда, американский исследователь Джек Уэзерфорд заостряет наше внимание на «новой организационной системе разграбления» захваченных городов[813], примененной монголами в походе на державу хорезмшаха и, несомненно, нашедшей свое отражение в «Книге Великой Ясы»:

«Сперва из города следует вывести всех жителей и их скот; каждый, кто попытается спрятаться [в городе], будет убит. Затем город должен быть предан разграблению.

Воинов, ремесленников и простой народ должно разместить по отдельности. Всех солдат следует прикончить, а прочих разделить на тысячи, сотни и десятки.

Ремесленников раздать сыновьям, женам и эмирам Великого хана. Молодых определить в хашар, чтобы таскали тяжести, копали рвы и служили живым щитом при штурме…

Тех, кто не годился даже для таких целей, следует убить»[814].

Также Джек Уэзерфорд подметил использование монголами в походе против хорезмшаха стратегии непрямых действий: «Они (монголы. — А. М.) запустили целую машину пропаганды, которая каждый раз приумножала число убитых в битве врагов и несла страх всюду, куда бы ни докатывалась… Из каждого покоренного города монголы высылали делегации в другие города, чтобы поведать им о невообразимых ужасах и почти сверхъестественных способностях воинов Чингисхана. Сила этих рассказов до сих пор видна в записях летописцев…»[815]

После разгрома и капитуляции главных сил султана Мухаммеда хорезмшаха в Самарканде и получения информации о его бегстве из Мавераннахра Чингисхан принял решение отправить три отряда под командованием Зэва, Субэдэя и Тохучара с целью настичь и схватить хорезмшаха, а также подчинить себе западные области его державы. Кроме того, Чингисхан решил послать «Тулуй-хана на завоевание городов Хорасана: Мерва, Херата, Нишапура, Серахса и их областей, а Джочи (Джучи), Цагадая и Угэдэя со славными войсками — на завоевание Хорезма (Ургенча. — А. М.), который является важнейшим из городов и столицей султана хорезмшаха»[816]. Военные операции монгольских войск под непосредственным командованием Чингисхана развернулись на юге Мавераннахра и в Хорасане; их целью были разгром остатков войск хорезмшаха и захват близлежащих опорных пунктов врага, которые могли стать очагами вражеского сопротивления.

Монгольские военачальники, отправленные Чингисханом в разные области державы хорезмшаха, доводили до сведения наместников указ монгольского хана, предостерегавший их от сопротивления монгольским войскам. В этой связи всем военачальникам Чингисхана было строго-настрого наказано: