«Книга Великой Ясы», или Скрижали Чингисхана

Чингисхан не только помог Торил-хану материально, но и проявил благородство: вернул своему названому отцу его бывших подданных, которые к нему примкнули, и в дальнейшем способствовал тому, чтобы хэрэйдский народ вновь собрался под предводительство своего хана. В результате этого Ван-хан «снова окреп и стал главою подчиненных и войска».

Новым свидетельством лояльности и верности Чингисхана союзническому долгу стал поход союзников в 1199 г. на найманов, у которых «с Ван-ханом постоянно была распря и вражда…»[259]. Именно найманы поддержали мятежных братьев Ван-хана ив 1196 г. лишили его ханского престола. Все это стало основной причиной боевого похода союзников на найманов, инициатором которого, по-видимому, был сам Ван-хан.

В решении Чингисхана отправиться вместе с Ван-ханом в поход против найманов нашел свое проявление унаследованный Чингисханом от отца истинно монгольский характер. Кроме того, воспользовавшись представившейся возможностью участвовать в походе против найманов, он намеревался разведать военно-политическую обстановку в их улусе и совместными действиями с Ван-ханом еще более ослабить находившееся в глубоком кризисе найманское ханство[260].

Во время похода союзники сначала разбили воинство одного из предводителей найманов — владетеля северных найманских территорий (местность вблизи нынешнего Кобдоского аймака Монголии. — А. М.) Буйруг-хана. Накануне сражения с войском вождя второй части найманов Таян-хана одураченный Жамухой доверчивый хан хэрэйдов[261] ночью тайно снялся со стоянки и оставил Чингисхана один на один с врагами-найманами. Однако Чингисхан смог выпутаться из трудного положения, найманы же «учинилиразор» не ему, а его союзнику Ван-хану.

Тогда «несчастный» хан хэрэйдов попросил Чингисхана оказать ему военную помощь, чтобы отбить у найманов захваченное ими имущество и вернуть подданных. Несмотря на то что Ван-хан, поверив навету Жамухи, оставил его на произвол судьбы, Чингисхан, приверженный своему жизненному принципу верноподданничества, в очередной раз спас своего незадачливого сюзерена. Нукеры Чингисхана отбили у найманов все, что те недавно захватили у его союзника Ван-хана, и вернули это последнему.

Затем произошло событие, которое давно назревало. «Заявление», сделанное Ван-ханом, вполне соответствовало жизненным принципам древних монголов, сформированным их мировоззрением:

«И возрадовался радостью великою Ван-хан, и молвил он: „Было время, когда Есухэй, благородный отец Тэмуджина, воедино собрал мой распавшийся было улус. А теперь его сын, снарядив четверых верных богатырей, воротил вновь утраченный мною народ. Да поможет теперь мне Всевышнего Тэнгри и Матери-Земли покровительство отплатить благодарностью за услуги великие те!..

Совсем уже я дряхлым становлюсь…
Дух испустить когда я соберусь,
Кто же тогда мой унаследует улус?…

Да, младшие есть братья у меня и кроме них немалая родня, но где же честных, где достойных взять, чтобы могли улусом управлять?! Есть у меня лишь сын единственный, Сэнгум, но нет наперсников достойных у него. Желал бы я, чтоб Тэмуджин стал старшим, названым Сэнгума братом. Тогда, имея двух любимых сыновей, в спокойствии провел бы я остаток дней“»[262].

Автор «Сокровенного сказания монголов» закончил свой рассказ об этом происшествии известием о том, что «сошлись Чингисхан и Ван-хан в Черной роще, что на берегу реки Туул… и скрепили содружество свое взаимной клятвой»[263].