Книга Вина

Суровый, жесткий Проб ничем не напоминал хмельного бога, который завоевывал римские провинции его руками. Но его ожидала настоящая «дионисийская» судьба. В 282 г. солдаты возмутились действиями императора, превратившего их в сельскохозяйственных рабочих. Паннонские войска возложили на командующего императорской гвардией Марка Аврелия Кара регалии высшей государственной власти. Проб выступил против узурпатора, но был убит собственными соратниками.

Однако его старания оказались не напрасными. Распространение виноделия, «закрепленное» принесением в жертву императора, продолжилось и в последующие века. Особенную роль в сохранении виноградников сыграли церковные и особенно монастырские хозяйства. Парадокс, но именно то сообщество, которое внедряло в сознание средневекового европейца чувство вины за потребление алкоголя, спасло навыки виноделия. И нет ничего удивительного, что в средневековой литературе образ хмельного монаха заменяет античную фигуру сатира – спутника Диониса.

Впрочем, с точки зрения представителей античного мира, приходящая им на смену культура отчетливо «пахла» варварством. Варвары, все в большем количестве проникавшие на римскую территорию, не обладали изысканным вкусом в деле винопития. Более того, они приносили с собой «плебейские» напитки – пиво и эли разных сортов. Простые и быстрые в приготовлении, они казались простолюдинам прекрасной заменой вину. Поклонникам «образцовой» древности оставалось только иронизировать над новомодным питьем – как делает это в своей сатире «На пиво» император Флавий Клавдий Юлиан (330–363 гг.), прозванный «Отступником» за свой отказ от христианства и попытку реставрировать язычество:

Что ты за Вакх и откуда? Клянусь настоящим я Вакхом,
Ты мне неведом; один сын мне Кронида знаком.
Нектаром пахнет он, ты же – козлом. Из колосьев, наверно,
За неимением лоз делали кельты тебя.
Не Дионисом тебя величать, а Деметрием надо,
Хлеборожденный! Тебе имя не Бромий, а Бром[84].