Книга Вина

Сытое брюхо всегда в размышлениях трудных подмога.

А о греках, под предводительством Агамемнона осаждающих Трою, говорится:

И когда питием и пищею глад утолили,
Старец меж оными первый слагать помышления начал —

Нестор, который и посоветовал царю созвать это пиршественное совещание военачальников:

Пир для старейшин устрой,

и далее:

Собранным многим, того ты послушайся, кто между ними
Лучший совет присоветует.

Поэтому именно за винной чашей проходят должностные совещания у тех племен Греции, которые обладают наилучшим государственным устройством и были привержены к старинному укладу. Таковы были у критян так называемые андрии, у спартанцев фидитии, имевшие характер тайных совещаний аристократической верхушки, а также у нас, как я полагаю, пританей и фесмофетей[62], недалеко отстоит от этого у Платона ночное собрание, в котором участвуют наиболее опытные в государственных делах люди и на рассмотрение которого отсылаются самые важные и сложные дела. А те, кто

Эрмию, к сну отходя, творят возлиянье последним,

не сочетают ли они вино с молитвенным словом, обращаясь к близкому и участливому богу? А в еще более глубокой древности самого Диониса, как не нуждающегося в Гермесе, прозвали Евбулеем (Благосоветным), а ночь в связи с этим Евфроною (Благомысленной)».

Вопрос X

Правильно ли поступали, проводя совещания за вином

Участники беседы:

Никострат, брат Плутарха (Ламприй?)

1. Речь Главкия отвлекла нас в сторону от возникшего было на симпосии волнения. Чтобы сгладить окончательно его следы, Никострат предложил обсудить другой вопрос. «Раньше, – сказал он, – меня мало интересовал этот обычай, так как я считал его персидским. Но если он установлен и как греческий, то нуждается в разумном обосновании и защите, чтобы не сочли его нелепым. В самом деле, представим себе глаз погруженным в волнующуюся жидкость; он будет беспомощен и бездеятелен. Таким же оказывается и рассудок, подавленный со всех сторон страстями, которые от вина приобретают силу и подвижность, как ящерицы, согретые солнцем, и его суждение становится шатким и ненадежным. Возлежать за обеденным столом удобнее, чем сидеть, ибо это освобождает тело от всякого излишнего движения и напряженности; и для души лучше всего вполне спокойное состояние. Если же это недостижимо, то обращаться с ней надо так же, как с детьми, которые не могут оставаться в покое и которым дают в руки не копье и не меч, а трещотку или мяч; так и находящимся в опьянении сам бог вручил ферулу[63], безопаснейшее оружие, которое и поражая не причиняет большого вреда: ведь необходимо достигнуть того, чтобы и ошибочные поступки людей в этом состоянии были только смехотворны, а не трагичны, и не имели горестных последствий. И вот, самое важное требование в уставе совещаний о важных делах заключается в том, чтобы менее разумный и опытный в деле подчинялся мнению более разумного и опытного; а вино побуждает пьяного нарушать именно это требование: Платон объясняет самое название вина тем, что оно заставляет человека – мнить себя разумным. Напившись, каждый склонен считать себя и знатным, и красивым, и богатым, но прежде всего он считает себя разумным и рассудительным. А это ведет к тому, что пьяный и болтлив сверх меры и некстати, и полон начальнического чванства, не столько слушая других, сколько требуя, чтобы его слушали, ни за кем не следуя, а всеми командуя. Итог подвести легко, – закончил он, – ибо все это самоочевидно; но надо выслушать и противоположное мнение, если кто молодой или пожилой, захочет его отстаивать».