Книга волшебных историй [антология]

– Сейчас и я помогу, – сказал медведь. Но так как уши были заняты, медведь схватил зайца за хвост и стал тянуть в другую сторону. Все тянут за уши – а медведь за хвост.

– Ай-ай-ай, – закричал именинник. – Ой-ой-ой!

И тут заячий хвост не выдержал и оторвался. Все повалились в одну сторону, медведь – с хвостом – в другую…

А именинник выскочил из кучи-малы и бросился наутек – в третью.

С тех пор на свой День рождения заяц гостей больше не приглашал.

Теперь вы понимаете, почему у зайца такие длинные уши и такой короткий хвост? И почему, завидев лису, волка или медведя, он сразу дает стрекача?

Кто съел Луну?

По вечерам зайчонок Литл любил смотреть на небо. Сотни звезд подмигивали ему сверху. А Луна, увидев его, просто сияла.

Но однажды Литл заметил, что Луна с одного бока стала меньше. Как будто кто-то обгрыз кочан.

– Мама, нашу Луну кто-то ест, – забеспокоился он.

– Глупости, – сказала мама. – Ложись спать.

На другой вечер Луна стала еще немножко меньше.

Тогда Литл побежал к соседскому мышонку:

– Это ты грызешь Луну?

– Почему я? – удивился тот.

– Ты мне говорил, что Луна похожа на сыр…

– Да, – облизнулся мышонок. – Но Луну я не грыз. Наверное, это волк. Он всегда голодный!

На третий вечер Луна стала еще тоньше. И друзья побежали к волку.

– Это ты ешь нашу Луну? – спросил Литл.

– Я ем Луну? – удивился волк. – Я ем зайцев, барашков, коров… И вообще, это не мое дело.

– С каждым днем Луна становится все меньше, – сердито сказал Литл. – Скоро она совсем исчезнет, и станет темно. А ты говоришь, что это не твое дело!

Волк растерялся и даже забыл, что ест зайцев.

– Может быть, это лиса? Она хитрая…

– Верно, – пискнул из кустов мышонок.

Все трое отправились к лисьей норе.

– Это ты ешь нашу Луну?

– Что вы, что вы! – испугалась лиса. – Как я заберусь на небо? Наверное, это медведь. Он лазит на деревья за медом. Вот и до Луны, обжора, добрался…

– Это ты ешь нашу Луну? – хором закричали все.

От неожиданности медведь свалился с дерева.

– Я ем мед, ем малину, а Луну – даже не пробовал… А что, Луна – сладкая? – медведь почесал в затылке и задумался:

– Может быть, это ворона? Она умеет летать…

– И любит сыр, – уточнила лиса.

Ворона сидела на сосне и клевала хлебную корку.

– Это ты ешь нашу Луну?

– Я? – чуть не подавилась ворона. – Я так высоко не летаю. Если кто и долетит до Луны – только орел!

Орел строил гнездо на высокой скале.

– Это ты ешь нашу Луну? – закричали все.

– Я не ем Луну, – сказал орел. – Но если увижу, кто это делает, то ему несдобровать!

На следующий вечер все собрались посмотреть на Луну и увидели, что от нее осталась половина.

– Может быть, это космические пираты? – спросил барсук, высунувшись из норы.

– Может быть, – вздохнул зайчонок.

Но где найти космических пиратов, он не знал.

С каждым днем Луна становилась все меньше и меньше. И наконец от нее осталась тоненькая корочка.

– Кажется, это конец света, – сказал умный филин.

А потом Луна исчезла совсем. Литл хотел разбудить маму, но решил ее не пугать.

– Ты что такой грустный? – спросила утром мама.

– Нашу Луну съели, – и зайчонок рассказал ей обо всем, что произошло.

– Не расстраивайся, – сказала мама. – Ты просто очень маленький и не знаешь, что Луна сначала убывает, а потом – снова растет. И так бывает каждый месяц. Вот увидишь.

Мама оказалась права. На следующую ночь Литл увидел узенькую желтую полоску.

А потом Луна стала расти. День за днем она становилась все толще. И наконец снова стала такой же большой и круглой, какой и была.

– Это называется полнолунием, – сказала мама. – А еще это значит, что ты стал старше и умнее на целый месяц. И хотя ты совсем маленький, но не испугался ни волка, ни лисы, ни медведя с орлом… И я тобой очень горжусь, мой мальчик!

Виктор Шендерович

Святочный рассказ

Однажды в рождественский вечер, когда старший референт Кузовков ел свою вермишель с сосиской, в дверь позвонили.

Обычно об эту пору возвращалась от соседки жена Кузовкова: они там калякали на кухне о своем, о девичьем. Но вместо жены обнаружился за дверью диковатого вида дедушка, с бородой до пояса, в зипуне и рукавицах. За поясом зипуна торчал маленький топорик.

Первым делом Кузовков подумал, что это и есть тот самый маньяк, которого уже десять лет ловили в их микрорайоне правоохранительные органы. Старичок улыбнулся и достал из-за спины просторный холщовый мешок.

«Вот, – порадовался Кузовков своей догадливости. – Так и есть».

Но нежданный гость не стал кромсать его топориком и прятать останки в мешок, а вместо этого заухал, захлопал рукавицами, заприседал и, не попадая в ноты неверным дискантом, запел:

– А вот я гостинчик Сереженьке, а вот я подарочек деточке…

Кузовков потерял дар речи. Старичок довел соло до конца, улыбнулся щербатым ртом и по-свойски подмигнул старшему референту. Это нагловатое подмигивание вернуло Сергея Петровича к жизни.

– Вы кто? – спросил он.

– Не узна-ал, – протянул пришелец и закачал головой, зацокал укоризненно.

– Чего надо? – спросил Кузовков.

– Да я это, Сереженька! – уже с обидой воскликнул старичок. – Я, дедушка…