Книга волшебных историй [антология]

Можно, конечно, ориентироваться на прославленную икону Рублева, но тогда зрителям будет нелегко уразуметь Кто есть Кто, лучше, мне кажется, пойти менее эстетски-эффектным, но более понятным путем – представив седобородого величественного старца, белокрылого голубя в золотом сиянии и Иисуса со следами крестных мук.

Все три ипостаси Единого Бога сетуют на эту календарную неразбериху, но соглашаются, что сейчас уже что-то менять поздно (или рано) – во избежание еще горших соблазнов и нестроений. Но это если говорить вообще, а вот в данном конкретном случае?

Жалко же ребятишек. Их и на утренник не пустили.

Бог-Отец склоняется все-таки к тому, чтобы не вмешиваться, ведь праздник-то действительно языческий и сомнительный, и действительно ведь у православных пост в самом разгаре.

Но Святой Дух возражает, мы де не какой-нибудь деистский Перводвигатель и вмешиваться, когда чинятся такие обиды и несправедливости, можем и должны.

Сын же предлагает поручить Николаю Угоднику Мирликийскому (то есть Санта Клаусу) как-то решить этот вопрос, то есть чтобы и дети подарки получили, и вера богомольной старушки не была бы посрамлена.

Св. Николай является, но является также и наглый дух отрицанья, дух сомненья, что, конечно, не совсем вяжется с устоявшимися представлениями о местонахождении Дьявола, но в случае с Иовом Сатана ведь принимал участие в дискуссии.

Происходит перепалка между обнаглевшим Бесом и святым, в которой Демон обвиняет Силы Небесные в нечестности и непринципиальности и, заверив Св. Николая, что он это так не оставит, низвергается в облаке серного зловония вниз на землю.

Далее следует обсуждение подарков – какие и в каком количестве будут уместны.

Айфон вызывает большие сомнения, но потом все-таки решают, что его следует положить в мешочек для Машеньки, а вот мечта Вани об игровой приставке оказывается несбыточной.

Зато ему достанется замок с рыцарями из «Лего» и набор настоящих оловянных солдатиков – и пеших, и верхом, и с маленькими пушечками, которые стреляют горохом.

И «Бибигон» с такими прекрасными картинками, что просто смеяться и плакать хочется.

А сестре все приключения Муми-троллей, и – после некоторого размышления – не рано ли? – 30-томник Диккенса.

Ну и сласти различные – от моего любимого грильяжа в шоколаде до сливочных помадок.

Ну и мандарины, разумеется…

3

Далее все разворачивается точно как в классических советских новогодних мультиках – на стороне Санта Клауса зайчики, снеговики, собака и кошка, разные зимние птицы.

Им противостоят силы мрака – волки, лисица, ведьмы и черти во главе с уже знакомым Демоном.

В данном случае Николаю Чудотворцу строго-настрого запрещено всякое чудодейство – чтоб не вводить во искушение и так не слишком твердых разумом россиян.

А вот Нечистая Сила все свои зловредные сверхъестественные способности проявляет вовсю – и буран поднимает, и усыпляет шофера попутки, так что все летят в кювет, и задействует страшных слободских хулиганов с ножами да бейсбольными битами и глупых полупьяных ментов.

Эти-то полицейские и оказываются на время неодолимым препятствием для Пречистой Силы. Демон, нарядившись в красно-белую форму Деда Мороза, а злую колдунью и потомственную ясновидящую из программы «Третий глаз» представив Снегурочкой, обращается за помощью правоохранительных органов.

Он де настоящий русский Дед Мороз, прямиком из Великого Устюга, вез мешки, полные подарков для российских детишек в детские дома и суворовские училища, а некий самозванец, связанный с концерном «Кока-Кола» и кровавым ватиканским «Опусом Деи», напал со своими бродячими животными и дикими зверями и всё отобрал!

В общем, «План „Перехват!“», «Работает ОМОН!», все повязаны, подарки изъяты, документов, удостоверяющих личность, конечно же, нет, и надежды никакой тоже.

Только псу, и сороке, и трем отважным снегирям удается улизнуть, и они устремляются по следу бесовской шайки.

4

А в это самое время жестоковыйная старуха загоняет внучат в кровати.

Это в новогодний-то вечер!!

Ваня, натурально, ревмя ревет, Маша сдерживается и молчит, но ненавидит и бабушку, и ее религиозные убеждения от всего исстрадавшегося и обиженного маленького сердца.

Но делать нечего.

Бабка на кухне остается одна. Видно, что ей не по себе.

Мученица обрядоверия просто места себе не находит, больно уж ей жалко внучат.

А тут еще за окном началась новогодняя дурацкая канонада, все кому не лень запускают небезопасные китайские ракеты и фейерверки и зажигают бенгальские огни.

Старуха беспокоится – как бы не разбудило это громыханье детишек, открывает дверь в их комнату и застывает на пороге при виде двух маленьких полуголых фигурок на фоне полыхающего разноцветными всполохами окна.

И так хорошо она вдруг понимает, до чего ее внучата завидуют тем визжащим на улице детям, чьи пьяные папаши устроили все это пиротехническое безобразие.

Стоит бабка, смотрит, а видеть уже ничего не видит от слез.

Да как вдруг рванет в прихожую!

Чуть с табуретки не свалилась, таща с антресолей коробки да пакеты.

«Господи Исусе Христе, Сыне Божий! Помилуй мя грешную!»

5