Книга воспоминаний (Часть 1)

- Если бы я имел вашу голову и мой зад, - заключил Рязанов, - я бы большего добился в науке.

Выступал с докладом и я - на тему "Теория ценообразования у Рикардо и Маркса". Анализируя эту проблему, я показывал, с какими затруднениями встретился Рикардо при объяснении действия закона стоимости в капиталистическом обществе и какие теоретические находки сделал в этой области Маркс, раскрывший механику обращения товаров и капиталов. Рязанов похвалил меня - правда, гораздо более сдержанно, чем Сашу.

Давид Борисович был личностью необыкновенно интересной, в некотором роде даже уникальной. Он прошел свой революционный путь в рабочем движении России особняком, не будучи ни большевиком, ни меньшевиком.

Хочется привести здесь биографию Д.Б. Рязанова, изложенную в именном указателе к первому изданию сочинений Ленина, - биографию, на которой еще не лежал отпечаток лживых сталинских утверждений. В этой биографии сказано:

"Д.Б. Рязанов - один из старейших русских социал-демократов, организовал в первой половине 90-х годов рабочие кружки в Одессе, после пятилетнего заключения в "Крестах" эмигрировал за границу, где примыкал к революционному крылу социал-демократии, стоя обычно несколько особняком от основных русских социал-демократических группировок. Участник заграничной социал-демократической группы "Борьба" в начале 1900-х годов. Во время первой революции одно время работал в Одессе, затем являлся организатором и руководителем профессиональных союзов в Петербурге. Вынужден был вторично эмигрировать за границу, где уделял большую часть своего времени заграничному социал-демократическому движению и работе по изданию сочинений Маркса и Энгельса, а также истории Интернационала по поручению Германской социал-демократической партии. Участник многих русских и немецких партийных изданий. Антиоборонец и интернационалист с самого начала войны. После Февральской революции возвращается в Россию и принимает энергичное участие как организатор и агитатор в подготовке Октябрьской революции. Член ВЦИК. Историк и экономист. Организатор Социалистической Академии и Института К. Маркса в Москве".

Приведенная характеристика, хотя и не является тенденциозно искаженной, как, скажем, соответствующие характеристики Д.Б. Рязанова в IV и V изданиях собрания сочинений В.И.Ленина, все же недостаточно полно освещает особые черты Рязанова как революционера.

Д.Б. Рязанов отличался от всех старых большевиков, прошедших ленинскую школу, большой широтой взглядов, отсутствием догматизма и слепой приверженности к своим вождям. В полном соответствии с взглядами Маркса он был противником любого преклонения перед авторитетом. Он был социалистом, рассматривавшим социализм как гуманный строй, и всякое отклонение против такого понимания социализма вызывало в нем открытый протест.

Он не держался за портфель, хотя в этом его портфеле находились все рукописи Маркса и Энгельса и архивы по истории социализма, работе над которыми он посвятил всю свою послереволюционную жизнь.

Д.Б. Рязанов отвечал моему идеалу социалиста. Под любым нажимом не отступал он от своих убеждений. Он считал, что не может быть таких причин, по которым марксист, хотя бы временно, мог отказаться от демократических институтов. Он не признавал ни временного, ни тем более постоянного отхода от демократии, хотя бы и провозглашенного во имя спасения революции. Всякое временное отступление от демократии, считал он, может превратиться в постоянное.

В биографии, приведенной выше, подчеркивается, что Д.Б. Рязанов "стоял обычно несколько особняком от основных русских социал-демократических группировок". На это я хочу обратить особое внимание. Он и после революции, внутри партии, "стоял несколько особняком" и никогда не примыкал ни к одной из группировок, в том числе и оппозиционных. Он попросту не укладывался в рамки, ограничивавшие деятельность члена партии, и всегда выступал против этих ограничений. Отказ от преклонения перед партийной дисциплиной делал его в партии белой вороной, а партаппаратчики изображали его чуть ли не клоуном. На работе он требовал железной дисциплины и страсть как не любил бездельников, но в общественной жизни он стоял за самую широкую и подлинную, не на словах, а на деле, демократию, и у себя в институте он создал именно такую демократическую атмосферу.

Он не спрашивал своих сотрудников об их политических убеждениях. Ему нужны были образованные и умеющие работать люди, и он привлек для работы в институте бывших меньшевиков - Рубина, Маслова, Потресова, Мартынова и других, - не интересуясь тем, отошли они от своих прежних взглядов или продолжают оставаться активными меньшевиками. Он помогал нуждающимся семьям меньшевиков - и западные социал-демократы знали это.