Книга вторая: Зверь не на ловца (СИ)

Движение в высокой траве, - будто змея ползет, молодец... Травинки качнулись ближе, еще ближе... Командир подобрался, и мягко начал выбирать спуск. Когда полурослик показался в прицеле, - буквально на полсекунды, - Командир раздраженно отметил, что несмотря на расчеты, почти его не видит. Все же, - мелкий, паршивец... Между камнями показался лишь край инородной, не природной поверхности, - серо-зеленой форменной ткани... Размеры этой "мишени" не превышали пяти квадратных дюймов. Командир оценил положение полурослика, - это либо спина, либо уже нога, и еще немного, и он окажется вне досягаемости... Сайтан! Зря, что ли, вымок? Мысль сработала быстрее молнии, Командир мгновенно принял решение, поймал небольшое пятно защитного цвета на пенёк прицела "под обрез" и дожал спуск до конца, ощутив как плавно, но быстро "ломается стеклянная трубочка" зацепа курка... Отдача и в самом деле едва не опрокинула плот, увеличенная вшестеро картинка в поле зрения прицела "поплыла", потеряв четкость, однако Командир успел заметить, как серо-зеленое пятнышко расцвело ярко-красным, как взметнулись микроскопические алые брызги в траве, будто облачко розового тумана, и энергично трепыхнулось тело хоббита за укрытием, отброшенное пулей назад...

Когда Командир умудрился заново восстановить равновесие, полурослика было уже не разглядеть.

Но это и не имело значения. Очевидно, что попадание пришлось не вскользь, а значит, малышу не уйти, даже если он еще жив.

"Во имя Всевышнего, всемилостивого и милосердного... Вот и все, маленький боец. Ты неплохо все сделал, но я тебя достал. Amen, воин. Жаль, что все так вышло...

Правда".

Глава седьмая.

Дайтон прождал Лиссу в гостинице ровно два с половиной часа. В течении этого времени он успел вдоволь наговорится с Вероникой о особенностях труда независимого журналиста, о трудностях с коллегами, заказчиками и властями, и о том, как тяжело работать, когда тебя никто не любит. Дайтон слушал вполуха, хотя к середине разговора понемногу начал обращать внимание на рассуждения двинянки, которая сначала гладила платье, потом переодевалась за ширмой, а остаток, точнее, - большую часть этого времени, провела перед трюмо, наводя красоту при помощи косметики и каких-то зловещих инструментов, смахивающих на хирургические. По-мнению Дайтона манипуляции эти были совершенно излишними, потому как девушка уже выглядела в высшей степени завлекательно, однако серьезность подхода внушала уважение.

Генерал вполне понимал, за что не любят журналистов вообще, и фотокорреспондентов, - в частности. Сколько раз такое было, - сфотографировать что-нибудь могут, а вот мозгов, чтобы понять, что же удалось увековечить, не хватает... Вот и рождаются "сенсации", - "солдаты армии Его Величества ведут пленных сепаратистов на расстрел" (общий план колонны оборванных личностей идущих в тюремную столовую на ужин; рядом ухмыляющийся конвоир), и другие схожие перлы. На подобное могли пожаловаться не только военные - к мнению Дайтона не колеблясь присоединились бы и пожарные, и полицейские, и муниципальные чиновники, и даже актеры синематографа, с недавних пор вдруг ставшие объектом пристального внимания пишущей и снимающей публики. Поэтому многие люди, едва увидев фотоаппарат даже в руках столь миловидной девушки, как Вероника, машинально норовили, как минимум, смыться куда подальше.

Однако сейчас Дайтону более всего хотелось, чтобы избравшая столь неблагодарную работу девушка чуточку помолчала. Он собирался с мыслями, готовясь к предстоящей беседе с Лиссой. Надо было, во-первых, не обидеть её, попытаться вернуть взаимопонимание. Во-вторых, убедить не совать нос в дурно пахнущие дела, в которых все лишние носы непременно поотрывают... Эти две цели в изрядно противоречили друг другу. Сейчас, спустя некоторое время Дайтона даже слегка раздражала эта неуступчивость журналистки, - Единый милосердный, ну неужели нельзя понять, что есть вещи, о которых его даже спрашивать не стоит? Принципы принципами, но ведь это очевидно...

С другой стороны, генерал понимал, что она во многом права. Тот факт, что спецслужбы вышли на организатора терактов, совершенно не отметал необходимости искать и ловить непосредственных исполнителей, коих, кажется, и впрямь еще не мало бродит по округе...

Пока нечем было заняться, Дайтон набрал из фойе гостиницы свой штаб, и поговорил с Линдси. Оказывалось, что тому приказ выцарапать из контрразведки собранные девушками материалы отдал никто иной, как сам Нэд... Как подчеркивал Линдси, Нобиль посчитал, что ничего криминального в этом не будет, зато, мол, ему, Дайтону, будет приятно... Как это, приятно?! Да чем меньше будет информации для публики, тем "приятнее", иттить, будет старине Дайтону! Что там еще такое задумал Нэд?!