Книга жизни. Воспоминания. 1855-1918 гг.

— Николая Николаевича очень Толстой любит, — всё они переписываются, — хвастался Стахеев. — И всё спорят, спорят — и конца краю их спору нет… Хороший человек наш сожитель Николай Николаевич! Хороший!

Страхов опять сконфузился и сам начал наливать себе чай, вынимая из мешка, что принес с собой, какие-то крендельки.

Я продумал целую неделю над предложением Стахеева. И наконец, придя к нему в редакцию, принес программу повести из эпохи смутного времени под названием "Лихолетие земли русской".

— И великолепно! — сказал он. — Позовем немца и обсудим дело окончательно.

Пришел Маркс. В пять минут все было покончено. Если бы я был опытнее, то взял бы рублей двести аванса. А мы только договорились о том, что в повести будет около девяти листов и что гонорар мне — десять копеек со строки. Маркс сейчас же на это согласился. И я вышел из конторы Ротшильдом, предчувствуя, что через полгода за одну повесть я получу около тысячи.

Академия отошла на задний план. Я зарылся в исторические материалы и начал читать первым делом Соловьева и Костомарова, чтобы поймать общий дух эпохи. Заодно уж я взялся и за Карамзина, и с сентября начал писать повесть — "повестушку", как называл ее Стахеев. Решили мы назвать ее "Лихолетие".

Перед выходом в свет последнего в году номера "Нивы" оказалось, что на будущий год в микешинской "Пчеле" будет печататься роман Д.Л. Мордовцева — "Лихолетие". Такое совпадение названия было Марксу неприятно, и Стахеев назвал мою "повестушку" — "Призрачный царек". Так под этим заглавием она и начала печататься с первого номера. Но с одной из глав случилось недоразумение: оказалось, что описание самборского пира удивительно схоже у обоих авторов: одни и те же краски, общие обороты. К счастью для меня, мое описание вышло неделей раньше, так что меня никак нельзя было упрекнуть в заимствовании.

Оказалось, что оба автора черпали свои описательные подробности из одного и того же источника…

1878 год был для меня знаменателен. Не только мои беллетристические вещи стали печататься под полной фамилией, [В декабре 1877 года в журнале Клюшникова "Кругозор" в NN 50, 52 был напечатан мой рассказ "Из старого альбома" за полной фамилией. В сущности, это моя первая полная подпись под беллетристическим произведением.] но 8 апреля Академия Художеств дала мне серебряную медаль за композицию. Это был мой кульминационный пункт в академических занятиях. Все ожидали, что теперь-то я и двинусь вперед. А я остановился и смутно почувствовал в душе колебания: далее идти по художественной дороге я не мог.

Глава 07 Нива

Редактор "Нивы" Ф.Н. Берг. Основатель "Нивы" А.Ф. Маркс. Покупка им сочинений А.П. Чехова. Портрет А.Ф. Маркса кисти Ленбаха.

Осенью Маркс сменил своего редактора Стахеева и взял опять Ф.Н. Берга [31], который редактировал журнал после Клюшникова. Я не был знаком с "Фитой", как его звали в литературных кружках (почему он упорно писал свое имя через Ф). Пришел я как-то в редакцию. Меня Маркс с ним познакомил. Я увидел высокого человека кавалерийской выправки, с бегающими подозрительными глазами, густой шевелюрой блондина и круглой бородкой. Он точно боялся людей и при виде каждого входящего точно хотел спрятаться за дверь. Стахеев боялся телеграмм — и Христом Богом просил знакомых, чтобы его не пугали депешами. Берг, кажется, боялся и писем. Он вскакивал постоянно, маршировал почти бегом из угла в угол, со всеми имел тайны и терпеть не мог смотреть прямо в глаза собеседнику. Его иные звали "Зайкой" — последнее в честь его известного стихотворения "Заинька у елочки попрыгивает, лапочку о лапочку поколачивает". Иные даже уверяли, что он походит на зайца. Я этого никогда не находил: он скорее был похож на какую-то большую рыбу и глаза у него были рыбьи.

Маркса он ругал отчаянно:

— До чего дошло русское дворянство! — вопил он. — Я принужден стоять за прилавком в лавочке у немца, колбасника! — Я вижу, что он презирает русских и все русское, кроме русских денег. И я принужден служить у него, чтобы не подохнуть с голода!

В письмах к Толстому Страхов рассказывает, что его "сожитель" Стахеев был смещен из редакторов благодаря проискам Берга. Не знаю, так оно или нет, — но я видел впоследствии, как оба они мирно беседовали друг с другом, когда Берг издавал "Русский Вестник", а Стахеев, получивший от отца — богатого елабужского коммерсанта — большое наследство (которое он роздал в долг под хорошие проценты), писал для него какие-то повести. — Заместив Стахеева, Берг лет восемь редактировал "Ниву", жил сперва скромно в меблированных комнатах — и потом уже переехал на собственную квартиру, когда сделался собственником ежемесячного журнала и "проприетером" в Привислинском крае.