Книги крови V—VI: Дети Вавилона

Перед зеркалом в уборной она поняла наконец, что и в самом деле ужасно выглядит. Кожа горела, глаза опухли. Она кое-как привела себя в порядок, надела пальто и пошла домой. Но, добравшись до подземки, она осознала: возвращение в пустую квартиру — не самый правильный шаг. Она снова будет терзаться своими мыслями, снова будет спать (она очень много спала эти дни, и совершенно без сновидений), но так и не обретет душевного равновесия. Колокол с часовни Святого Иннокентия, разливая звон чистому и ясному дню, напомнил ей о дыме, сквере и мистере Кэвенаге. Она решила, что это как раз подходящее место, чтобы прогуляться и развеяться. Наслаждаться солнцем и думать. Не исключено, что она встретит там своего ухажера.

Она довольно быстро нашла дорогу к церкви Всех Святых, но там ее ожидало разочарование. Рабочая площадка была окружена кордоном, стояли несколько полицейских постов, между ними — красное флуоресцирующее заграждение. Площадку охраняли не менее четырех полицейских, они направляли прохожих в обход сквера. Рабочие со своими кувалдами были изгнаны из-под сени Всех Святых, и теперь за ограждением находилось множество людей в форме и штатских: одни что-то глубокомысленно обсуждали, другие стояли среди мусора и разглядывали несчастную церковь. Южный неф и большая площадь вокруг него были скрыты от глаз любопытных брезентом и черным пластиковым покрытием Время от времени кто-нибудь высовывался из-за этой завесы и переговаривался со стоящими на площадке. Все они, как заметила Элейн, были в перчатках; на некоторых надеты и маски. Это выглядело так, словно они делают необычную хирургическую операцию под защитным экраном. Может, у Всех Святых тоже опухоль в кишках?

Элейн подошла к одному из полицейских.

— Что там происходит?

— Фундамент неустойчив, — ответил тот. — Здание может рухнуть в любую минуту.

— Почему они в масках?

— Просто мера предосторожности, чтоб защититься от пыли.

Элейн не стала спорить, хотя ответ показался ей неубедительным.

— Если вам нужно на Темпл-стрит, обойдите вокруг, — сказал полицейский.

Больше всего ей хотелось остановиться и посмотреть, что будет дальше. Однако она побаивалась соседства с четверкой в полицейской форме, поэтому решила не искушать судьбу и отправилась домой. Не успела она выйти на главную улицу, как заметила неподалеку на перекрестке знакомую фигуру. Ошибиться невозможно — Кэвенаг. Она окликнула его, хотя он уже почти скрылся из виду. Элейн с удовольствием увидела, что он вернулся и приветливо ей кивнул.

— Чудесно, — проговорил он, пожимая ей руку. — Признаться, не ожидал увидеть вас так скоро.

— Я пришла взглянуть на останки церкви, — ответила она.

Его лицо зарумянилось от мороза, и глаза блестели.

— Я так рад, — воскликнул он. — Не откажетесь от чашки чаю? Здесь неподалеку.

— С удовольствием.

По дороге она спросила, что ему известно о происходящем с церковью Всех Святых.

— Это из-за склепа, — сказал он, подтверждая ее подозрения.

— Они его вскрыли?

— Точно известно, что они нашли вход. Я был там утром.

— По поводу ваших камней?

— Именно так. Но к тому времени они уже успели все накрыть брезентом.

— Некоторые из них в масках.

— Думаю, внизу воздух не слишком-то свежий. Очень много времени прошло.

Ей вспомнилась брезентовая завеса — между ней и тайной:

— Интересно, что бы там могло быть?

— Страна чудес, — отозвался Кэвенаг.

Ответа она не поняла, но не стала переспрашивать, во всяком случае сразу. Но позже, когда они разговаривали уже целый час, она почувствовала себя свободнее и вернулась к его словам.

— Вы что-то говорили о склепе…

— Что?

— Что там страна чудес.

— Я так сказал? — Он немного смешался. — Что вы должны были подумать обо мне?

— Вы просто меня заинтриговали. Я хотела бы понять, что вы имели в виду.

— Мне нравится бывать там, где мертвые, — сказал он. — Всегда нравилось. Кладбища бывают очень красивые, вам не кажется? Мавзолеи, надгробия, потрясающее мастерство, с которым они сделаны. Мертвые иногда вознаграждают нас за внимание к ним. — Он посмотрел на Элейн, чтобы убедиться, что ее не покоробило от этих слов. Встретив лишь спокойную заинтересованность, он продолжал: — Временами могилы очень красивы. В них есть нечто волшебное. Досадно, что все пропадает зря среди гробовщиков и распорядителей похорон. — Он лукаво прищурился. — Уверен, в том склепе есть на что посмотреть. Странные знаки. Удивительные знаки.

— Я лишь один раз в жизни видела покойника. Свою бабушку. Я тогда была очень маленькой.

— Наверно, это стало очень важным впечатлением для вас.

— Нет, не думаю. По правде говоря, я плохо помню. Вспоминаю только, что все плакали.

— Да-а. — Он глубокомысленно покачал головой. — Это так эгоистично, — сказал он, — вам не кажется? Отравлять последнее прощание соплями и всхлипами.

Он вновь посмотрел на ее реакцию и вновь с удовлетворением убедился, что она слушает спокойно.

— Мы ведь плачем по себе, не так ли? Не по покойнику. Покойнику уже ничего не нужно.

Элейн тихо ответила:

— Да. — И потом громче: — Бог свидетель, это так. Всегда по себе…