Книгочея. Смерть Королей

Леона в этот момент в лаборатории не было, и девушка воспользовалась возможностью начать «доверительный разговор».

Я знала, что поддерживать её не стоит, но всё же не смогла сдержать любопытство и поинтересовалась что она имеет в виду.

- Я говорю по фамилию э'рина Леона. Впрочем, вам, наверное, это и не важно. Главное ведь он э'рин, остальное не имеет значения. Хороший вы человек, ки'рин Мариса! - нагло польстила она мне.

Но я всё равно ничего не поняла.

- И что не так с его фамилией? - нахмурившись, спросила у Алисары, прекрасно зная, что угождаю в расставленную ловушку.

- Ну он же де Б'Азилио! - трагическим шёпотом сообщили мне.

- И?

- Ну как же? Вы разве не знаете?

- Чего я не знаю? - вспылив, повысила голос.

Хочешь очернить человека - так хоть говори сразу в чём дело, а не ходи вокруг да около часами!

- Де Б'Азилио - очень мелкий, неизвестный род. Как, впрочем, и все с приставкой «де». Таких, - на этом моменте девушка в отвращении сморщила носик, - обычно и к обучению весьма неохотно допускают. Э'рин Леон - единственный, кому удалось выбраться из нищеты. Да и то, конечно, не совсем... - она оборвала фразу и прикрыла ладошкой рот, будто испугавшись, что сболтнула лишнего.

Из слов Алисары я, конечно, сделала выводы. Вот только совсем не те, которые ожидала от меня мелкая сплетница.

По всему выходило, что Леон не просто талантливый учёный, а ещё и весьма упрямый, целеустремлённый и стойкий манэйр, заслуживающий безмерного уважения.

Это всё, собственно, и говорил мне в самом начале дедушка, правда, без деталей. Теперь же всё встало на свои места.

«Выцарапывать» место в научном сообществе ему пришлось не только из-за возраста, но и ещё из-за «недостойного» происхождения.

Я не думала, что отношение к «недостойным» разнится с земным, так что могла живо представить картины прошлого. Изо дня в день выдерживать травлю и насмешки...

Совсем не удивительно, что он прославился жестокими шуточками в ответ.

Как там говорится? «С волками жить, по-волчьи выть»? Вот и ему пришлось ощерить клыки.

Позже в тот день меня одолевали разные мысли связанные с новыми фактами.

Во-первых, становилась понятной настолько резкая реакция Леона на мой смех в первый день в Эллизиуме. Наверняка это было уже рефлексом - реагировать злом на насмешки над своей фамилией. Ведь, по его мнению, из-за чего я ещё могла бы рассмеяться? Из-за глупой земной фантазии о двухметровом коте-киллере? Разве мог он предположить такой вариант?

И во-вторых, среди встретившихся мне в Эллизиуме людей с приставкой «де» в фамилии кроме Леона был только один. Тадео. Наверняка бедного парня каким-то образом заманили, обдурили, подкупили...

Хоть у меня не было чётких сведений, полной причинно-следственной связи, но теперь я всё же уловила логику и соответствие между добрым парнем и жестокой попыткой убийства.

Благие намеренья, дурные действия. Такое я понять могла.

Зато дедушка с бабушкой нас полностью поддержали.

Заглянув на выходных к ним на ужин, мы рассказали о своих отношениях. И их реакция оказалась весьма забавной.

Ни удивления или шока - как предполагала я.

Ни серьёзности и грубого мужского разговора - как потом признался в своих ожиданиях Леон.

Дедушка просто улыбнулся, глядя на нас своим умным взглядом «ну я же говорил!». Бабушка же не отличилась такой молчаливой сдержанностью. Она эмоционально всплеснула руками и воскликнула:

- Ну наконец-то!

После этого заговорил и дедушка:

- Да, голубки, заставили вы поволноваться старика! Ещё бы чуть-чуть и я...

- И ты что? - подозревая неледное, спросила бабушка.

Сидя на диване напротив дедушки, поддалась вперёд, в нетерпении ожидая услышать ответ. Что-то мне подсказывало что проскользнувшая фраза имела весьма занятное продолжение. И я не ошиблась.

- Ничего-ничего, дорогая, - улыбнулся дедушка. - Говорю, думал уже не дождусь...

- Ты опять спорил с Ольрихом? - перебила его бабушка. - И ты спорил с ним о детях?!

- Нет, что ты! - как-то не слишком резво стал открещиваться Людвиг. - Что ты, мы не спорили о них! Только о том, как скоро они перестанут играться в наставника и ученицу и перестанут отрицать свои чувства.

У меня просто отвисла челюсть, боюсь, в буквальном смысле. Глупо открыв в удивлении рот, не нашлась даже что сказать. Они с Ольрихом спорили о нас?

- Ах ты ж прохвост! - возмутилась бабушка.

- Зато этот прохвост разжился несколькими насиивами, - самодовольно объявил дедушка.

- Ольрих предполагал что вы будете помедленее. Хотя куда уж!

Дедушка с бабушкой рассмеялись, и мы, переглянувшись с Леоном, присоединились к ним.

Да, возможно, мы растягивали время, не признавая собственные симпатии. Но с тем водоворотом событий, происходящих вокруг, не удивительно отвлечься и не замечать чего-то, что находится под самым носом.

- Две трети выигрыша - наши, - отсмеявшись, выставила условия я.

- Что старое, что молодое, - добродушно покачала головой бабушка.

- Я, вообще-то, всё собирался вам отдать, но, раз ты настаиваешь...

Разноголосый смех снова затопил гостиную.

Леон притянул меня поближе к себе, чмокнул в макушку и усмехнулся Людвигу:

- Подловил!