Книжка для раков. Книжка для муравьев (сборник)

«Ну и ладно! – подумал маленький Трауготт, – раз так, то и впредь это будет тебе помогать». Если у него не было желания идти в школу или если ему хотелось лакомства, то он шел к матери и жаловался: «Ах, мама! Моя голова! Моя голова! Мой живот! У меня все болит – обвяжи мне голову носовым платком».

2. Если Юленька была в гостях у Каролины, своей маленькой подруги, то ее мать всякий раз с большим любопытством у нее выясняла, что происходило в доме Каролины. Юленька, которая, кроме своих игр, ничем не интересовалась, не могла ответить даже на простейшие вопросы и все равно должна была на них отвечать. Мать приставала с вопросами до тех пор, пока она не давала ответ. Ей не оставалось ничего другого, как его придумать.

– В какой комнате ты была – наверху или внизу?

– Наверху.

– Ты, наверное, видела маму Каролины?

– Да, она была там.

– Как же она была одета?

– Ой! Я не обратила внимания.

– Ну! Ты же, наверное, видела, какое на ней было платье – из ситца или из льна?

– По-моему, из ситца.

– Что за глупая девочка – по-моему, из ситца! Разве ты не знаешь этого точно?

– Да, теперь я припоминаю, это был ситец.

– У ситца была темная основа?

– Да, очень темная.

– На нем были крупные цветки или мелкие?

– Мелкие.

– Ты не принюхивалась, что они готовили на кухне?

– Пахло жарким из зайца.

– Тогда другим это, наверное, понравится. Каролина не говорила тебе, кто к ним придет этим вечером?

– Нет. Я ее не спрашивала.

– Ну ты все же настоящая дура. Подумай! Как можно чуять запах жаркого и не спросить, кого ждут в гости! Каролина ничего не говорила о своем крестном?

– Да, говорила.

– Он, наверное, придет этим вечером.

– Да, теперь я припоминаю, кто придет этим вечером.

Во всем этом не было ни слова правды. У Юленьки, наверное, не было ни малейших задатков к лживости, но остроумная мать умела все-таки подобными вопросами так ее разговорить, что той приходилось лгать.

В этом она, к великой радости мамы, продвинулась весьма далеко. В дальнейшем она уже не заставляла себя подолгу расспрашивать, а сама, всякий раз когда была в чужом доме, рассказывала, какими застала мужа и жену, как выглядели гостиная и кухня, что варили и жарили, какие люди туда входили и выходили. В ее рассказах часто не было ни слова правды. Но маме это было как раз то, что надо.

Как приучить детей в раннем детстве к злословию

Поощряй своих детей говорить о других как можно больше дурного!

Мастер Йорг был в высшей степени любопытен. Ему очень хотелось знать, что ежедневно происходит в домах у всех его соседей. Он долго не мог придумать, как об этом узнать, но в конце концов ему пришла в голову мысль использовать своего сына как шпиона.

Каспар – так звали сына мастера Йорга – всякий раз, как только мастер Йорг слышал, что кто-то из его соседей уехал, получал задание прохаживаться перед домом соседа и наблюдать, кто приходит и уходит в отсутствие мужа. Если он слышал, что в неком доме громко ругали служанку, или что ярко горели светильники, или были задернуты шторы, или громко говорили, то Каспара посылали узнать, что там делается. Если это происходило днем, то обычно он должен был что-либо одолжить в этом доме, или о чем-то спросить, а если был вечер, то он должен был стоять под окном и, если такое было возможно, даже подслушивать.

Вначале Каспар честно рассказывал все, что видел и слышал. Но потом он заметил, что его отец проявлял чрезвычайное любопытство, что он по десять раз спрашивал: «Как? Кто? В самом деле?», что все его лицо светилось от радости, если Каспар рассказывал о людях очень много плохого, и тогда он начал очень стараться своими рассказами угодить дорогому отцу.

Если он говорил, что некая женщина в отсутствие своего мужа нанесла визит другой женщине, то за этим не следовало ничего, кроме сухого «Так, так». Но если он рассказывал, что к ней приходил мужчина, что она вместе с ним смеялась и шутила, то отец тут же готов был навострить уши и всегда хотел больше узнать.

Особенно ему нравилось слушать, что некие муж и жена поссорились или что у них случалась какая-нибудь неприятность.

Обычно детям очень хочется угождать другим. У Каспара тоже было такое желание, и когда он увидел, что ничем не мог снискать большего расположения у своего отца, чем говоря дурное о других людях, вскоре очень поднаторел в этом искусстве. Благодаря ему отец получал известия о самых скверных вещах, случавшихся в самых разных домах, ни один сосед и ни одна соседка не смогли уберечь от мальчишки своего честного имени.

Постепенно клевета стала для него настолько привычной, что и теперь он не может от нее отказаться. Ни о ком он не говорит хорошего, обо всех он хочет узнать что-то плохое. Не проходит и недели, чтобы своей клеветой он не натравливал друг на друга соседей, друзей или супругов. Иногда, правда, его коварство разоблачают. Ему уже несколько раз приходилось уплачивать штраф, а пару раз его побили товарищи. Но к чему привыкаешь смолоду, то будешь делать и в старости. В свои двадцать лет он остается таким же клеветником, каким был в десять.