Книжная лавка

Но через несколько недель, когда Флоренс в очередной раз позвонила в адвокатскую контору, они заговорили уже о разнообразных препятствиях и отсрочках в удовлетворении этого иска. Собственно, они хотели дать Флоренс понять – хотя довольно долго и не желали этого признавать, – что она и за дом вряд ли хоть что-то получит. Согласно многочисленным законам, связанным с планированием городской и сельской местности, если влажность в доме превышает все допустимые для проживания людей нормы, а само здание к тому же «грозит обрушением», то любые требования о компенсации становятся невозможны.

– Но Старый Дом благополучно простоял несколько столетий и даже не думает «грозить обрушением». И потом, я ведь в нем живу, я все еще живой человек, и там вовсе не так уж сыро, а летом и к середине зимы дом и вовсе совершенно просыхает. А как, кстати сказать, насчет стоимости самого земельного участка?

Однако адвокат – он называл тот участок земли, на котором стоит Старый Дом, «очищенным от построек», словно самого дома там давно уже нет, – заявил:

– Участок можно оценивать только в том случае, если дом действительно стоит на земле, однако тщательное обследование подвалов показало, что этот дом стоит в воде глубиной в полдюйма.

– Какое обследование подвалов? Меня даже не извещали о необходимости подобного обследования.

– По всей видимости, подвалы были осмотрены в тот день, когда вас в магазине не было; совет города поручил сделать это мистеру Гиппингу, опытному каменщику и штукатуру; он же произвел оценку состояния стен дома и его подвалов.

– Джону Гиппингу?!

– Мы, разумеется, полагаем, что этот господин проник в дом мирным путем?

– О да, конечно. К насилию он совершенно не склонен. Но вот что мне хотелось бы знать: кто его туда впустил?

– Как? Естественно, ваш помощник, мистер Майлоу Норт. Во всяком случае, считается, что он действовал в качестве вашего помощника и в соответствии с вашими указаниями. Вы имеете по этому поводу какие-то возражения?

– Нет. Я даже рада, что Гиппинг получил хоть какую-то работу. Ему в последнее время нелегко было ее найти.

– Однако вот что ставит всех нас в весьма щекотливое положение: мистер Норт дал показания под присягой, что невыносимая влажность, царящая в вашем доме, повлияла на состояние его здоровья и теперь он не может выполнять свою обычную работу.

– Почему вы так поступили? – спросила Флоренс у Майлоу. – Вас кто-то попросил это сделать?

– Да, меня действительно не раз об этом просили, и мне показалось, что поступить так проще всего.

В магазине Майлоу уже некоторое время не появлялся и ей больше не помогал; она случайно встретилась с ним на муниципальном лугу. Он, впрочем, не сделал ни малейшей попытки уклониться от встречи. Мало того, он даже попытался быть полезным, сказав, что если Флоренс все еще нужен помощник, то Кристина теперь вполне свободна, поскольку, не успев отучиться в Техничке и половины триместра, была отстранена от занятий классным наставником. Майлоу заверил, что подробностей он не знает, а Флоренс его и не расспрашивала.

Собственно, больше почти ничего в сложившейся ситуации она поделать не могла. Управляющий банком, немного смущаясь, попросил ее как можно скорее с ним встретиться «в любое удобное для нее время». Ему хотелось знать, правда ли то, что он слышал – что она якобы не имеет никакого законного права на компенсацию, – и как же в таком случае она намерена выплачивать банковский кредит.

– Я надеялась снова начать тот же бизнес, – сказала Флоренс. – Мне кажется, я бы смогла.

– Я бы не советовал вам вновь заниматься мелким бизнесом. Нет, просто смешно, как многие воспринимают банк – ну, просто как благотворительную организацию! Но у каждого наступает день расплаты, и тогда любой должен быть доволен, если может считать, что завершил все свои дела. У вас, впрочем, имеется определенный запас непроданных книг. Если их ликвидировать, то нам, вполне возможно, еще удастся найти выход из этого затруднительного положения.

– Вы хотите, чтобы я продала свои книги?

– Да – чтобы выплатить кредит. И не только книги, но и ваш автомобиль. Боюсь, это будет абсолютно необходимо.

Флоренс, таким образом, осталась и без магазина, и без книг. Ей, правда, удалось сохранить два тома учебного издания «Эвримен» – они никогда особенно хорошо не продавались. Один том был Unto this Last Раскина[41], второй – Grace Abounding[42] Буньяна. И в каждом лежала закладка со старинным высказыванием: «Я буду рядом с тобой, коли у тебя возникнет нужда в верном спутнике и провожатом»; а в книге Раскина был кем-то забыт стебелек горечавки, совсем высохший и ставший от времени совершенно бесцветным. Наверное, полсотни лет назад весной эту книгу кто-то читал в горах Швейцарии.