Книжные магазины

Наконец я достал сочинения Палладио, правда, не оригинальное издание, которое я видел в Виченце, с гравюрами на дереве, но точную копию, даже факсимиле на меди, выполненную одним достойным человеком, бывшим английским консулом в Венеции Смитом. Англичанам следует отдать справедливость, что они издавна умели ценить хорошее и в распространении его проявляют грандиозный размах. По случаю этой покупки я зашел в книжную лавку, которые в Италии имеют весьма своеобразный вид. Все книги стоят кругом, без переплетов, и целый день там встречаешь хорошее общество. Из белого духовенства, знати, художников – все, кто хоть сколько-нибудь близки литературе, заглядывают сюда. Требуют книгу, отыскивают в ней нужное место, читают и разговаривают о чем придется. Я застал около полудюжины посетителей, которые сразу обратили на меня внимание, когда я спросил сочинения Палладио. Пока хозяин лавки разыскивал книгу, они стали расхваливать ее достоинства, сравнивая оригинал и копию. И самое сочинение, и заслуги его автора были им хорошо известны. Принимая меня за архитектора, они похвалили меня за то, что я начал изучать творения этого художника раньше, чем других: для использования и применения он дает даже больше, чем сам Витрувий; он основательно изучил древних и древности и пытался приблизить их к нашим потребностям. Я долго разговаривал с этими любезными людьми, узнал еще кое-что, касавшееся достопримечательностей города, и откланялся[24].

Первая фраза говорит об осуществлении желания: такова цель любого посещения книжного магазина. Последняя – о приобретении знания, но не из книг, а от людей, которые их читают. Больше всего немецкого эрудита и путешественника удивляет то, что все книги сшиты в тетради и доступны, благодаря чему посетители могут общаться и друг с другом, и с книгами. Единообразный переплет получил распространение в Европе лишь около 1823 года, с появлением соответствующей машины, после чего книжные магазины стали все больше походить на библиотеки, потому как предлагали готовый продукт, а не полуфабрикат, – во времена Гёте речь могла идти о кустарных переплетах. В «Сентиментальном путешествии» (1768) Лоренс Стерн заходит в книжную лавку на набережной Конти, чтобы купить собрание сочинений Шекспира, но книготорговец отвечает ему, что не располагает им. Возмущенный путешественник берет то, что лежит на столе, и восклицает: «Как! Вот же!» Тогда продавец объясняет, что эта книга принадлежит не ему, а одному графу, который прислал ее на переплет: сей esprit fort[25] «любит английские книги» и дружит с островитянами.