Книжные магазины

Германия и Россия, в такие моменты казалось, что эти две страны тоскуют друг по другу тоской, непонятной уроженцам атлантического побережья голландцам, точно эта бескрайняя равнина, начинающаяся у Берлина, обладает таинственной мощью, точно из этой равнины вновь должно явиться что-то, чему еще не пришел срок, но что опять, вопреки видимой логике развития, опрокинет всю историю Европы, будто эта гигантская масса земли возьмет и перевернется на другой бок, а западная окраина соскользнет с ней, как одеяло[38].

Режимы Сталина и Гитлера – атомные бомбы с фатально схожей участью; они появились одновременно в двух географических зонах, приговоренных к диалогу по меньшей мере с тех времен, когда прусский еврей Карл Маркс сформулировал свои политические идеи. В годы учебы в семинарии молодой Сталин, опасаясь, что книги, взятые в общественной библиотеке, попадут на заметку и, возможно, станут причиной неприятностей, пользовался свободой чтения в книжном магазине Захария Чичинадзе. В те времена императорская цензура держала в ежовых рукавицах Санкт-Петербург, а в Москве, на Никольской и прилегающих к ней улицах, поощряла производство лубков – русского эквивалента chapbooks[39], или листков, – которые прославляли царя, рассказывали о великих битвах или воспроизводили народные сказки, вызывая возмущение дореволюционных интеллектуалов, называвших их ретроградными, антисемитскими и проправославными. После революции 1917 года они были вытеснены фотографией. В книжном магазине Чичинадзе произошла Великая Встреча: здесь Сталин познакомился с текстами Маркса. Впоследствии изобретательный Сталин превратил этот опыт в приключение: по его версии, он и его товарищи, не имея лишних денег, тайком проникали в книжный Чичинадзе и по очереди копировали запрещенные тексты. Вот как это объясняет Роберт Сервис в своей биографии советского вождя и палача:

Чичинадзе был на стороне тех, кто противился русскому господству в Тбилиси. Когда семинаристы пришли в его книжный, он, безусловно, принял их радушно; а если они переписывали книги, то наверняка это делали с его гласного или негласного разрешения. Для городской интеллектуальной элиты распространение идей было важнее простой экономической выгоды. Это была битва, победе в которой либералы могли всего лишь способствовать. Магазин Чичинадзе был подобен руднику, где таились книги, к которым тянулась молодежь. Иосифу Джугашвили нравилась книга Виктора Гюго «Девяносто третий год». Его наказали за то, что он тайно пронес роман в семинарию; а когда в ноябре 1896 года в ходе обыска был найден роман Гюго «Труженики моря», ректор Гермоген предписал ему «длительное пребывание» в карцере. По словам его друга Иремашвили, группа также получила доступ к текстам Маркса, Дарвина, Плеханова и Ленина. Сталин упомянул об этом в 1938 году, утверждая, что каждый участник группы платил по пять копеек, чтобы взять «Капитал» Маркса на две недели.