Книжные магазины

В то время как маленькие лавочки, зачастую существующие очень недолго, подпитывают литературное воображение вне рамок мейнстрима, книжные, кичащиеся огромными размерами, напоминают нам о том, что издательское дело основывается не на произведениях для избранных, публикуемых малыми тиражами, а на массовом производстве, подобном производству пищевых товаров. С нью-йоркской гостиницей Chelsea в смысле независимости, долговечности и значимости мог бы соперничать магазин Strand с его «18 милями книг». Его основал в 1927 году Бенджамин Басс, завещавший его сыну Фреду, который, в свою очередь, оставил его в наследство дочери Нэнси, а та уже передала его в 2006 году собственным детям Уильяму Питеру и Аве Роуз Уайден. «Семейное дело» – это сказано о них. Четыре поколения и два магазина: первый, в «Книжном ряду» на 4-й улице, оставшийся единственным из почти пятидесяти когда-то здесь торговавших, и новый – на углу 12-й улицы и Бродвея. Хосе Доносо красноречиво описывал его значение в статье под названием «Нью-йоркская одержимость»:

Тем не менее я хожу не по крупным книжным: мой путь непременно пролегает через Strand на углу 12-й улицы и Бродвея, это святилище букинистических книг, где можно найти все или заказать все и где субботними вечерами и по утрам в воскресенье можно увидеть знаменитостей из мира литературы, театра и кино в джинсах и без макияжа в поисках чего-то, что могло бы дать подпитку их пристрастиям.

Отмечу это дважды повторенное все: мысль о том, что есть книжные, подобные Вавилонской библиотеке, в противоположность другим, которые похожи на стол Якоба Менделя в кафе Glück. Strand может похвастаться двумя с половиной миллионами наименований. Размер, количество, рекордную протяженность полок как инструмент рекламы используют многие книжные в Соединенных Штатах – стране, которой по определению присуща мегаломания. И в соседней Канаде: «World’s Biggest Bookstore»[53] находится в Онтарио, а прежде здесь располагался большой боулинг. Двадцать километров его книжных полок увековечила эта запоминающая машина, этот читатель в режиме автопилота под названием Номер 5 в сиквеле «Короткого замыкания», когда его жадность до информации приводит к большой неразберихе в книжном. Реклама же к югу от американо-канадской границы сообщает, что самый большой академический книжный в мире находится в Чикаго. В те месяцы, что я жил в чикагском Гайд-Парке, я был его завсегдатаем: Seminary Coop Bookstore на 57-й улице, рядом с университетской библиотекой, – лучшее укрытие в снежную погоду. Его визитной карточкой служил The Front Table – цветной буклет с перечислением самых интересных новинок; бесплатно можно было брать и другие буклеты. В его залах можно было подолгу листать книги в полном одиночестве. Главным магазином тем не менее считался не тот, что на 57-й улице, а располагавшийся в подвале Теологической семинарии, посреди университетского кампуса, где теперь находится Институт экономических исследований имени Беккера и Фридмана. Чикагский университет заслуженно гордится двадцатью четырьмя Нобелевскими премиями по экономике, присужденными его преподавателям, приглашенным исследователям и выпускникам, но вот о пребывании в его коридорах и неоготических аудиториях Сола Беллоу и Джона Максвелла Кутзее рассказать мне не смог никто. Зато в интернет-журнале Gapers Block я обнаруживаю рассказ книготорговца Джека Селлы, который вспоминает, что Беллоу с удовольствием копался в только что доставленных, еще не распакованных книгах, этих новейших обитателях книжного мира.