Книжные тюрьмы

«Спаси его. Не думай. Делай!» – сказала птица феникс, как будто это было просто и полагалось делать так каждый раз вместо зарядки перед завтраком. В голове у Минжа появился услужливый мальчик на побегушках из места, где можно было покушать за порядочное количество монет. Услужливый юнец спросил: «Вам похлебку из вызволения друга на свободу или комплексный обед из спасения мира? Выбирайте же! От того, что вы закажете, зависит столь многое…» На Минжа снизошло озарение: магистр Эрик выбрал его не просто так. По-видимому, магическая вязь, объединившая сознание дракона и человека, давала ритуалу куда больше сил, чем смерть обычного карпа.

«Я скован древней магией, которая копилась, стекая в стены из камня после каждого жертвоприношения. Я не в силах пошевелиться. Камень помнит столь многое…» – слабо отозвался рыб.

Минж дернулся и замер. Чего от него хотят? Фрагмент танца, от которого юноша отвернулся, испытывая рвотные позывы, невольно возник перед глазами.

«Разорви нити связи, откажись от этой мощной силы, брось ее к ногам феникса, и еще несколько лет мир никуда не рухнет. Мы так редко можем добыть столько силы. Это не тысячи, это миллионы новых рожденных жизней. Магия, которая выплеснется наружу вместе с последним вздохом карпа, разольется по всему миру, чтобы затем дать искру волшебным существам. Нужно лишь отказаться от жизни одного создания», – говорили едва трепещущие лазурные одежды Ритуальных.

А что будет, если он и правда так поступит? Минж затрясся, пытаясь осознать услышанное. Осознание не заставило себя ждать. Он пуст сам по себе, он засохшая амфора без всякого наполнения, лишь форма, в которую влили могущество. Но важнее не магический дар, который у них с Шитхой теперь один на двоих, важнее то, что, отказавшись от друга, Минж станет таким же, как те, кто убивает животных ради их волшебства. Он навсегда превратится в паразита и даст точку отсчета гниению своей души.

Минж ощутил пламя внутри. Огонь дракона, так долго копившийся и едва не разорвавший маленькое, тонкое и почти невесомое на вид тело. Всю эту скомканную мощь бывший чаесборец пропустил через себя и направил ввысь уже распрямленной. Монахи скорее почувствовали, чем увидели, всплеск силы и от испуга накинули на головы голубые балахоны из ткани. Огонь не причинил им никакого вреда, а в воздухе из ниоткуда с тихим шелестом возникли хлопья-пепелинки, означающие крушение клятвы варварского монашеского обряда.

Теперь уже дракон, Шитха подхватил своего человека и вылетел прочь из пещеры. Извернувшись в лапах зверя, Минж заметил, как с мелодичным звоном в ослепительном блеске распалась тонкая цепочка, приковывающая феникса к стене. Только сейчас бывший монах понял, что привязь была изготовлена из слез какого-то магического создания. Какими еще тайнами владели монахи?

«Мы этого не узнаем, Минж», – пробасил дракон, вылетая в круглое отверстие купола монастыря навстречу невероятно яркой белизне снежных гор.

Глава 14 Денис

Избавиться от Шии оказалось сложнее, чем выплатить ипотеку и три кредита простому рабочему. Ко мне стали закрадываться подозрения, что если бы девушка родилась в нашем мире, то непременно пошла бы работать коллектором или оператором, по десять раз на дню предлагающим каждому абоненту бесплатное обследование в недавно открывшемся диагностическом центре. Эта дамочка никак не желала отстать от нас, и я догадался, что у нее на наш счет уже созрел план. Шиа начала издалека.

– Ты – уникальный человек, и на тебе лежит великая ответственность…

– Нет, Дарт Вейдер, тебе не завлечь меня своим светящимся мечом и лживыми речами… – прошептал под нос я, понимая, что мою шутку все равно никто не оценит.

Мэй, однако, засмеялась.

– Я посмотрела некоторые твои воспоминания о героях прошлого и нахожу аллюзию смешной.

Мы давно брели через золотое поле. Неудивительно, что у лисицы появилось желание побольше узнать обо мне и моем мире. Я встрепенулся, вспоминая, что одну мысль спрятал подальше. Мысль о том, что меня заберут из этого мира и Мэй останется в «Ветрах Востока» одна. Это осознание было надежно заперто, а моя подруга по-прежнему пребывала в неведении.

– Только это не историческое событие. Так выглядит наша культура. Мы придумываем истории и целые миры, чтобы передать знания грядущим поколениям, помочь нашей психике восстановиться или просто увлекательно провести время.

Мэй ухмыльнулась:

– Ты так говоришь о вашем фольклоре, как будто в нашем мире нет ничего похожего. Мне мама и папа на ночь сказки рассказывали, между прочим. Просто у тебя такие яркие образы в голове, что они слишком напоминают историческую хронику. Должно быть, ты большой фантазер.

Шиа, шедшая рядом, явно была расстроена тем, что сначала ей не дали договорить, а сейчас мы ведем уже свой разговор без ее участия. Еще чуть-чуть, и она бы начала размахивать руками у меня перед лицом.

– Прошу нас извинить, Шиа, – поспешно отозвался я, – но я уже дал понять, что не пойду с тобой на баррикады. У нас свой путь. И у меня есть план, как помочь этому миру. Боюсь показаться грубым…