Книжный магазин с привидениями

– Что ж, – сказала Хелен, – Титания или не Титания, но если Кукурузные Початки хотят сегодня вечером свой шоколадный торт, я должна заняться делом. Отнеси мой чемодан наверх, будь другом.

Собрание книготорговцев – это приятный синедрион для посещения. Члены этого древнего ремесла обладают манерами и отличительными чертами, столь же определенно узнаваемыми, как и представители бизнеса плащей и костюмов или любого другого ремесла. Они, вероятно, будут немного, скажем так, изношены на переплетах, как и подобает людям, которые отказались от мирской выгоды, чтобы преследовать благородное призвание, плохо вознаграждаемое наличными. Возможно, они немного озлоблены, что является отличным поведением для человечества перед лицом непостижимых небес. Многолетний опыт общения с продавцами издательств заставляет их с подозрением относиться к книгам, которые хвалят в перерывах между обильными трапезами.

Когда продавец издательства приглашает вас на ужин, неудивительно, что разговор заходит о литературе примерно в то время, когда последний горошек гоняют по тарелке. Но, как говорит Джерри Глэдфист (он держит магазин на Тридцать Восьмой улице), продавцы издательств удовлетворяют давнюю потребность, потому что время от времени они покупают обед, подобный которому ни один книготорговец в противном случае не стал бы есть.

– Ну, джентльмены, – сказал Роджер, когда гости собрались в его маленьком кабинете, – сегодня холодный вечер. Подтянитесь поближе к огню. Освободитесь от сидра. Торт на столе. Моя жена специально вернулась из Бостона, чтобы сделать его.

– За здоровье миссис Миффлин! – Сказал мистер Чепмен, тихий маленький человек, который имел привычку прислушиваться к тому, что слышал. – Надеюсь, она не возражает оставить магазин, пока мы празднуем?

– Ни капельки, – ответил Роджер. – Ей это нравится.

– Я вижу, Тарзан из племени Обезьян идет во дворце кино на Гиссинг-стрит, – сказал Гладфист. – Отличная штука. Вы его видели?

– Нет, пока я еще могу читать Книгу джунглей, – сказал Роджер.

–Ты меня утомляешь своими разговорами о литературе, – воскликнул Джерри. – Книга есть книга, даже если ее написал Гарольд Белл Райт.

– Книга есть книга, если тебе нравится ее читать, – поправила Мередит из большого книжного магазина на Пятой авеню. – Многим людям нравится Гарольд Белл Райт так же, как многим нравится рубец. Любой из них убил бы меня. Но давайте будем терпимы.

– Ваш аргумент – это целая череда непоследовательностей, – сказал Джерри, возбужденный сидром до необычайного блеска.

– Это сильный удар, – усмехнулся Бенсон, торговец редкими книгами и первыми изданиями.

– Я имею в виду вот что, – сказал Джерри. – Мы не литературные критики. Не наше дело говорить, что хорошо, а что нет. Наша задача – просто снабжать публику книгами, которые ей нужны, когда она этого хочет. Какие ей понадобятся книги, нас не касается.

– Ты из тех, кто называет книготорговлю худшим бизнесом в мире, – тепло сказал Роджер, – и ты из тех, кто претворяет это в жизнь. Полагаю, ты скажешь, что книготорговец не должен пытаться повысить аппетит публики к книгам?

– Аппетит – это слишком сильное слово, – сказал Джерри. – Что касается книг, то публика едва в состоянии сесть и принять немного жидкой пищи. Твердая пища ее не интересует. Если вы попытаетесь запихнуть ростбиф в глотку инвалида, вы его убьете. Оставьте общественность в покое и благодарите Бога, когда она приходит в себя, чтобы отщипнуть часть из своих с трудом заработанных денег.

– Ну, продавай по самой низкой цене, – сказал Роджер. – У меня нет никаких фактов, на которые можно было бы опереться…

– И никогда не было, – вставил Джерри.

Этот разговор был прерван появлением еще двух посетителей, и Роджер раздал кружки с сидром, указал на торт и корзину с крендельками и закурил трубку из кукурузного початка. Новоприбывшими были Куинси и Фрюлинг: первый – клерк в книжном отделе огромного магазина сухих продуктов, второй – владелец книжного магазина в еврейском квартале Гранд-стрит – одного из самых богатых магазинов в городе, хотя и малоизвестного любителям книг из верхнего города.

– Ну, – сказал Фрюлинг, и его яркие темные глаза сверкнули над богато подкрашенными скулами и густой бородой, – что за спор?

– Как обычно, – ухмыльнулся Глэдфист, – Миффлин путает товар с метафизикой.

МИФФЛИН: – Вовсе нет. Я просто говорю, что это хороший бизнес – продавать только самое лучшее.

ГЛЭДФИСТ: – Опять ошибся. Ты должен выбрать свой запас в соответствии с твоими клиентами. Спроси Куинси. Будет ли какой-то смысл в том, чтобы он загружал свои полки Метерлинком и Шоу, когда торговля универмагами хочет Элеонору Портер и вещи Тарзана? Курит ли сельский бакалейщик те же сигары, которые указаны в винной карте отеля на Пятой авеню? Конечно, нет. Он покупает сигары, которыми пользуются в его профессии и к которым он привык. Книготорговля должна подчиняться обычным правилам торговли.