Книжный мотылек. Предубеждение (СИ)

— Так зачем все это?! — Рауль красноречивым жестом обвёл кровать.

— Ты думал, я приехала к тебе, чтобы ты меня скомпрометировал и женился?!! Ты такого обо мне мнения?!!

— Я вообще ни о чем не успел подумать…

— Ах, как жаль! А если бы успел? Облил бы меня презрением, как обычно? Поджал бы губы и опять как-нибудь обозвал? Как на этот раз? Мартовской кошкой? Чтобы я и март возненавидела и еще восемь лет терзалась чувством вины?

— Амели, я же извинился!

— Если я сейчас разобью эту чашку и порошу у нее прощения, как ты думаешь, она снова станет целой?!

— Я буду просить у тебя прощения каждый день до конца своей жизни, если захочешь. Я сделаю все, чтобы ты была счастлива.

— Великодушно женившись на мне? Заперев меня в домике в престижном районе? Передавая с камердинером пожелание посетить мою спальню? Заведя любовницу через пять лет, потому что так принято?

— Какая любовница?!!

— Блондинка, разумеется. Их для контраста с женой заводят.

— Мне не нравятся блондинки!

— Тогда рыженькую.

— И рыжие мне не нравятся! Ладно. Чего хочешь ты?

— Не знаю. Я приехала сюда, чтобы попросить прощения. Увидела тебя… Больше всего на свете мне захотелось быть с тобой! Но… Я не смогу. Не смогу быть с тобой здесь. Только не здесь, только не так…

Слезы, которые рвались из глаз с первого момента этой ссоры, наконец хлынули — я разрыдалась.

Рауль тотчас оказался рядом. Обнял меня и зашептал на ухо:

— Милая, не плачь, пожалуйста, только не плачь… Не хочешь здесь, я отвезу тебя в наше поместье, там не такие строгие нравы, там люди проще относятся к условностям. Тебе там понравится. Постепенно ты привыкнешь, и все не будет казаться таким ужасным… Я люблю тебя, очень сильно люблю, мы все преодолеем… Я не могу не женится на тебе, после всего…

— А ты будешь жить со мной? — Я дала Раулю последний шанс.

— Какое-то время да, но потом мне придется вернуться в столицу… Моя служба…

— И опасна, и трудна… Я поняла, долг сильнее любви и все такое…

— При чем тут долг?

— При том, что ты не оставишь Мэйфер. Тебя все устраивает: твоя работа, эта жизнь, чулки бальные…

— Чулки?

— Да, чулки! Нет ничего нелепее мужчины в белых чулках и балетках!

— При чем тут чулки?!

— При всем и не причем одновременно. Я понимаю, что для тебя в этом всем, — я обвела комнату, но имела в виду Мэйфер, — нет ничего необычного. Ты привык, приспособился. Я так не смогу. Даже пытаться не буду. Точно знаю — у меня не получится, теперь не получится. Назвать тебя на «вы», говорить тебе «мистер Файн» на людях, держатся на благопристойном расстоянии, вместо того, чтобы обнять и поцеловать, если захочется… Я так не смогу. В конце концов, я возненавижу тебя… Поэтому, прости, но я не могу принять твое предложение.

Рауль замер. Отстранился от меня. Вздохнул и глядя в сторону произнес:

— Если таково твое решение, что ж, я принимаю его. Но в любом случае, сейчас ты не сможешь уйти. Слишком многие смогут тебя увидеть и узнать. Пойдут сплетни, и если бы они коснулись только меня… Боюсь тень падет и на твою подругу, и на тётушку. Не думаю, что ты хочешь для них такой участи. Поэтому прошу — останься здесь до ночи, ночью я сам отвезу тебя до стапорта. А сейчас извини, я должен уйти, боюсь, я не смогу остаться с тобой и не начинать умолять тебя передумать, всеми способами.

Я ошеломленно молчала, а Рауль ушел одеваться.

Через некоторое время он подошел ко мне, уже полностью одетый, встал на одно колено перед кроватью — ума не приложу как он ухитрился сделать это в своих узких брюках — и глядя мне в глаза очень серьёзно сказал:

— Амели, поверь мне, я понимаю все твои страхи, я согласен с тобой — Мэйфер не самое лучшее место во вселенной, но пойми и ты меня. У меня есть обязательства. Я подданный Империи и должен служить ей, с моей службы просто так не уходят. Поверь, если бы не это, я поехал бы с тобой куда угодно, лишь бы тебе там было комфортно. Ничего в жизни так не хотел и не хочу, как быть с тобой. Я люблю тебя. Вчера у меня был день рожденья и ты сделала мне самый лучший подарок. Я понимаю, что просить не в праве, но, пожалуйста, подумай ещё над моим предложением. Хорошо?

И не дожидаясь ответа он потянулся ко мне за поцелуем. Правильнее всего было вежливо отстраниться, но я, загипнотизированная его словам, голосом, глазами, потянулась к нему…

Этот поцелуй был непохож на все наши предыдущие. В нем не было страсти, только нежность, а ещё немножко отчаянья и боли… Когда поцелуй прекратился, я почувствовала, как по моим щекам катятся слезы.

— Не плачь.

Рауль обхватил мое лицо ладонями и большими пальцами вытер слезы.

— Я вернусь через восемь-девять часов. На столе, — кивок в рабочую зону, — пароль от домашней сети. Слева по коридору библиотека. Внизу кухня, столовая и гостиная, в подвале тренажерный зал. Так же внизу комната Жермона, помнишь его? Я оставлю его с тобой. Сюда он не войдет, но ты можешь располагать им как угодно, но не доверяй его готовке. Когда захочешь есть, лучше закажи.

Я хотела было возмутиться, но поняла, что одна просто не справлюсь.

— Хорошо

— Я люблю тебя.

С этими словами Рауль ушёл.