Книжный ниндзя

Тема: FWD: Re: Re: Мне попалась ваша книга, мисс О’

У МЕНЯ СВИДАНИЕ С АРХИТЕКТОРОМ/ВОЛОНТЕРОМ/ЛЮБИТЕЛЕМ СОБАК/ПОКЛОННИКОМ ОСТИН С БРИТАНСКИМ АКЦЕНТОМ!

Глава 8

Натаниэль Готорн, «Алая буква»

Трамвай 86 до Бундора РМИТ через Смит-стрит

Она не могла выбросить «поцелуй в поезде» из головы. Чем больше Фрэнки думала о той романтической встрече, тем больше сердилась на себя за то, что не попросила у Эдварда Каллена номер телефона и даже не спросила, как его зовут.

Зазвенел колокольчик у входа, и Кэт с Фрэнки автоматически подняли головы навстречу сияющему Себу. Он с улыбкой двинулся к ним. Его огненно-рыжие волосы развевались, зеленые глаза сверкали, словно говорили Фрэнки: «Прошу, забудь о разнице в одиннадцать лет между нами, о том, что у меня все еще есть прыщи и не растет борода… и будь моей!».

– Политическая сатира! – крикнули обе девушки; Фрэнки обогнала Кэт на долю секунды.

Кэт застонала.

– Себастиан, ты все портишь, – мрачно проворчала она, резко открывая бумажник и вручая Фрэнки пять долларов.

Себ подошел к стойке и продемонстрировал в ухмылке металлические брекеты:

– Как делишки, красотка? – поинтересовался он у Фрэнки, играя бровями.

– Себ! Что ты тут делаешь? Разве ты не должен быть в школе? – Фрэнки перегнулась через стойку, чтобы ущипнуть его за щеки.

– Я прогуливаю, – пожал он плечами как ни в чем не бывало.

Фрэнки и Кэт закатили глаза.

– К тому же я слышал, что сегодня должна зайти Путу, – ухмыльнулся он.

Отношения Путу, мамы Фрэнки, с Себом Фрэнки считала выходящими за рамки приличий. Они начались с невинной игры в «Слова», но теперь превратились в полномасштабное общение по СМС. Однако Фрэнки была предвзята. В итоге она винила в своих неудачах в любви обоих: и мать, и отца. Они олицетворяли собой все то, что портит брак. Ее мать, Путу, отличалась оглушительной громкостью и неприемлемым поведением. Ее отец, Рудольф, был сдержанным, исключительно вдумчивым и всегда пребывал в тени своей жены. И, конечно, свою роль сыграла история зачатия Фрэнки, которую мать рассказывала всем, кто готов был слушать.

– Дело было тридцать лет назад, когда меня еще звали Элизабет. Прежде чем я сменила имя на Путу после визита в балинезийский ашрам в 1989-м, – всегда начинала Путу, которая никогда не упускала возможность упомянуть свой двухнедельный опыт духовных исканий в духе «Ешь, молись, люби».

– Я искала приключений. Тогда я была совершенно безумной, не так ли, Рудольф? – вздыхала Путу, покручивая в пальцах ожерелье племени навахо. Рудольф просто кивал; он был немногословен.

– И вот стою посреди станции Флиндерс-стрит и решаю, просто так, внезапно, что моим приключением станет то, что я заведу ребенка от первого мужчины, который попадется мне на глаза! – продолжала Путу на волне энтузиазма от шокированных взглядов аудитории. – И тут же – бум! Кого я вижу? Отца Фрэнки, который копается возле билетной кассы! Не так ли, Руди? – Без единой паузы она продолжала: – Мы запрыгнули на первый же поезд до Фрэнкстона и едва оказались в туннеле, как зачали красавицу Фрэнки, прямо там! Вот как мы придумали ей имя: Фрэнкстон. Я всегда немного опережала свое время, знаете ли. Обогнала роскошную “Спайс”: Бруклин Бекхэм – что это за имя? – всегда драматично заканчивала она.

Словно по сигналу колокольчик у входа снова зазвенел, и в распахнувшихся дверях появилась Путу в фиолетовом плаще, в облаке благовоний.

– Привет, детки! – Она порхнула к троице, обмениваясь воздушными поцелуями с Себом, потом с Кэт и наконец с Фрэнки.

– Мам, что ты тут делаешь? – прохладным тоном спросила Фрэнки.

– О, милая, разве мама не может заглянуть сюда, чтобы навестить свою любимую дочку? – проворковала она, поправляя книги на витрине «Книга месяца».

– К тому же она должна была принести мне флакон «Дэмианы». – Себ протянул руку в ожидании.

Путу порылась в своей конопляной сумке и выудила пробирку, полную ярко-желтой жидкости. Себ заулыбался, обнажив зубы в полосках брекетов, забрал сосуд и сунул его в нагрудный карман рубашки.

– Я хочу знать, что это? – спросила Фрэнки.

– Это особая трава для моего любовного зелья. Я хочу стать неотразимым для девушки моей мечты.

– Для Фрэнки, что ли? – засмеялась Кэт. Фрэнки сверкнула на нее глазами и незаметно покачала головой.

– Нет, для Селесты Кинтер. Она со мной ходит на литературу, – огрызнулся Себ.

– Кинтер? Это имя не может быть настоящим, – возразила Кэт.

– Имя настоящее, и она – тоже, а теперь, с помощью чудесной мамы Фрэнки, она потеряет голову от любви ко мне.

Путу подтянула Себа к себе, и они обнялись.

– Именно! Себу нужно только добавить эти травы в свое зелье и нежно втереть ей за уши, так, чтобы она не заметила. – Путу многозначительно улыбнулась.

– Так, чтобы она не заметила? Мама, это ужасный совет! Если Себ начнет втирать масло кому-то за ушами, вмешается полиция, – рявкнула Фрэнки.