У Сирина же теперь есть ПСС. Как у людей. Скажем спасибо всем тем, кто вложил свою любовь и труд в это превосходное издание. И будем перечитывать сочинения писателя, в прошлом веке почти двадцать лет баловавшего русскую публику не заслуженными ею шедеврами.
Алексей Крученых. Стихотворения, поэмы, романы, опера / Вступ. ст., сост., подгот. текста, примеч. С. Р. Красовицкого. СПб.: Академический проект, 2001. 480 с.
Ну конечно: и футуристический иезуит, и графоман, и плюшкин русского авангарда, и прочая и прочая. И автор «дырбулщыл»’а. И все-таки.
Не «варвар», а истинно «литературный» русский поэт. Не колоритный исполнитель роли второго (пятого, десятого) плана, а влиятельнейший на современную русскую поэзию автор. Учитывая написанное и изданное – истинный работник отечественной словесности.
Хрестоматийное заклинание, воспетое Павлом Флоренским и ужаснувшее Ходасевича, тоже не прочитано. Оно является составной частью цикла, который открывается предуведомлением, спокойным и благородно-сдержанным:
Только в этом контексте стоит говорить о «дырбулщыл»’е.
И так во всем, что касается Крученых.
Он прожил трудную и достойную жизнь поэта и «деятеля культуры» (в прямом значении – он «делал», а потом – «хранил» культуру). Это издание содержит в себе огромное количество чрезвычайно интересных текстов. Я читал книгу залпом – как детектив. По странному совпадению, 11 сентября, в день американского Армагеддона, мне попались на глаза такие крученыховские строки:
Александр Кондратов. Стихи тех лет. СПб.: Изд-во Буковского, 2001. 72 с.
Терпеть не могу формулу «поэт для поэтов», но издательская судьба сочинений Александра Кондратова такова, что сейчас с ними знакомы всего несколько поэтов, критиков, знатоков. А жаль.
Сэнди Конрад (таков был его псевдоним) был неутомимым сочинителем. Его перу принадлежит несколько романов, сборников рассказов, множество поэтических циклов и книг. В миру Александр Кондратов поражал немыслимой продуктивностью и разнообразием интересов: лингвист, спортсмен, сыщик-любитель, циркач, путешественник, автор более полусотни научно-популярных книг. Эпоха, породившая Кондратова-автора и Кондратова – человека, – «вегетарианский совок» в различных своих стадиях: от «оттепели», рядящейся в бритые черепа комсомольцев двадцатых, до маразматического, с тяжелым сладковатым запашком, брежневизма. Ну и, конечно, пестрая агония совка: под андроповку за четыре семьдесят, под астматический свист полумертвого Черненко, под косноязычную горбачевскую трепотню. Новая, постсоветская, эпоха была не для Кондратова; Сэнди Конрад ушел в свою буддическую Валгаллу в 1993-м.
Он был великий изобретатель и рационализатор литературы. Палиндромические поэмы, роман, устроенный по правилам бриджа, тематические циклы, написанные по очень жестким формальным законам (вроде напечатанного в «Стихах тех лет» «Борщского флота»[26]
), – все это можно обнаружить в его щедром на открытия ПСС, которое обязано, я повторяю – обязано быть издано. Кондратов был действительно одержим формой. Эта одержимость и есть истинная сюжетная коллизия его сочинений.Побочным эффектом формальных экспериментов неутомимого Сэнди Конрада стала легко узнаваемая интонация – то, что делает настоящего писателя и поэта. Интонация его стихов – очень трогательная смесь простодушия с форсированной грубостью; звучат они сейчас несколько наивно, но наивность эта высшего свойства, чистая, не литературная. Это голос человека, а не симулякра. «Я хочу в сумасшедший дом / К моложавым простым идиотам…».
«Стихи тех лет» – сборник, составленный самим Кондратовым и изданный его другом поэтом Владимиром Уфляндом в серии СТИМКККОН[27]
. Я надеюсь, что за ним последуют другие книги Сэнди Конрада – поэтические, детские, роман «Здравствуй, Ад!». Их появление нужно не только поэтам.Борис Садовской. Стихотворения, рассказы в стихах, пьесы и монологи / Сост., подгот. текста, вступ. ст., примеч. С. В. Шумихина. СПб.: Академический проект, 2001. 398 с.