Кнут (СИ)

Когда выгрузились, закинули вещи в казарму и разбрелись по кластеру полюбопытствовать, в глаза бросилось еще одно строение, или лучше сказать — только вход в него. Огромные железные ворота вели прямо внутрь скалы.

— Это же… — Ерш застыл, пораженный узнаванием.

— Да-да, та самая! Легендарная! — довольно улыбнулся куратор.

— …Тридцать пятая береговая батарея. Там сейчас шикарный музей. Когда она сюда попала, в какой год? — в глазах Ерша загорелся огонек недюжинного интереса

— Часть ее все еще завалена, если ты об этом, — поспешил разочаровать Форест, — Лет, наверное, двадцать с войны прошло. Хоть сейчас раскопки затевай, да только костей там намного больше, чем интересного. Мы не стали тревожить останки. Отгородили нужные помещения стенами, сделали вентиляцию, освещение, ремонт. Кое-где расширили залы.

— И что там теперь? — Ерш не выглядел разочарованным, и все же прыти поубавил, понимая, что Инженеры не зря ремонтировали комплекс и теперь для посторонних туда вход закрыт.

Форест вопросительно взглянул на Кумника, спрашивая взглядом, стоит ли говорить при всех участниках отряда.

— Теперь там музей, — и добавил, наслаждаясь эффектом, — Единственный музей в Стиксе.

Хотя Форест и не позвал посмотреть выставленную в помещениях 35-й батареи экспозицию, Кумник пообещал, что куратор обязательно проведет «экскурсию». Сам командир со Скалой, правда, идти на нее отказались, так как гостили здесь не первый раз. Яра тоже не пошла, осталась с Сандрой, женщиной, живущей с Форестом на базе. Девушки с первых минут нашли общий язык, хотя Яра и продолжала молчать, засуетились поначалу с ужином, но когда выяснили, что мужчины будут делать шашлык, ушли в дом, забыв об окружающих.

Форест, когда увидел, что на экскурсию пришел не только Тарч, посмотрел исподлобья:

— А вы то мне там к чему? Проходной двор что ли? Не базар, чай, водить вас.

— Не ворчи, — Кумник не оставил бойцов ему на съедение, — Тебе не без разницы?

— Там вам что, девка на выданье, а это сваты?

— Форест…

— Что?

— Ничто.

Все уже знали, что клан предоставил Кумнику неограниченные права по проводу людей в музей, и все же возразить влиятельному куратору мог только сам командир.

— Айда, — довольный состоявшейся перепалкой хозяин музея позвал за собой. Он вообще приходил в видимое удовольствия от возможности с кем-нибудь сцепиться языками, ругнуться, поворчать о несовершенстве нового поколения, хотя и сам выглядел не старше тридцати, и продолжать беседу, как ни в чем не бывало. Сандра, видимо, давно уже притерлась к мужчине и наедине попросту не давала ему повода для скандалов. Вот и скучал Форест, искал бы к кому и чему придраться.

Вход в помещения музея представлял вырубленный в скале проход высотой в три человеческих роста, в глубине которого установлены толстые, сантиметров сорок, обшитые стальными листами ворота. Створки их тонко скрипнули, поддерживающие ролики зашуршали по накатанному стальному полукругу.

— Не часто открываем.

За воротами широкий зал обнял гостей легким сумраком. Влажные бетонные стены скрадывали свет, обволакивали серыми полутонами, настораживали темными углами и тонущими в полутьме длинными коридорами.

— Военное сооружение, — Форест свернул в узкий коридор, — Строили его не для комфорта, извиняйте. Вы как, не слишком нежные? А то последнее время, что ни мужик, то баба. У каждого второго тонкие сигареты, борода остриженная и носовой платок в кармане.

С помощью карты доступа, он отворил одну из дверей. Пространство открывшегося помещения разительно отличалось от темного коридора: бежевые стены, дощатый тщательно подогнанный пол, яркие лампы дневного света и негромкий гул вентиляторов, где-то под потолком. Было суше и ощутимо теплее.

— Здесь выставлены фото и некоторые документы разных лет. В основном старые. Основали клан не коммунисты, но как сказал один политик: «Какую партию ни строй, все равно КПСС получается». Время диктовало свои стереотипы, поэтому бумажками обкладывались, как будто потом с ними в суд идти.

Декреты, договора, соглашения, приказы, инструкции соседствовали с фотографиями людей и целых коллективов, в основном занятых каким-то совершенно не понятными стороннему взгляду делами.

— Поначалу люди с системными дарами работали разрозненно, находили друг друга по слухам. Существовавшие тогда небольшие группы системщиков специализировались на кластерах: включение, отключение, смена локации. Первое объединение произошло, как водится, после хорошей драки. Хотя современной молодежи такое уже не знакомо. Две группы сцепились за крупный заказ, едва друг друга не перестреляли. В итоге сели в баре, выпили, поговорили, выпили, поговорили, еще выпили — и решили, что дружить и выгоднее, и безопаснее, чем драться. Поначалу думали рынок поделить, чтобы не пересекаться, но потом еще выпили, назвались Инженерами Стикса и под эту дудку решили основать клан, чтобы уже, значит, именоваться так официально.

Форест не скрывал веселой иронии. Видимо, основатели Инженеров были людьми с достаточной долей юмораили куратор их именно такими себе представлял.