Коби Брайант. Философия игры и жизни легендарной Черной Мамбы

Первым тормозом на этом пути стал ноябрь 1995 года, то есть последний срок, когда Коби должен был заявить о своих намерениях. Но он все еще сомневался. Переход Кевина Гарнетта в НБА в 1995 году заставил его думать, что он тоже может сделать прыжок прямо в лигу. Так что он в любом случае не решался взять на себя обязательства в том ноябре, который оставил всех в подвешенном состоянии.

Секретная миссия

Гэри Чарльз и Сонни Ваккаро не выглядели как идеальная пара для выполнения секретной миссии. Чарльз носил кричащие костюмы, а Ваккаро имел солидную репутацию и любил общаться с людьми. Он был известен тем, что вел беседы с дюжиной разных тренеров одновременно в вестибюлях отеля во время своего школьного Матча Всех Звезд в Питтсбурге.

Но осенью 1995 года они попытались втихую подписать контракт Коби Брайанта с «Адидас». На протяжении многих лет Ваккаро обвиняли во многих тайных сделках, но никакая из них и рядом не стояла со сделкой с Брайантом. Двадцать лет спустя, оглядываясь назад, он говорил: «В моем мире это было самой секретной операцией».

По правде говоря, как признался Ваккаро много лет спустя, никто в индустрии в 1994 или 1995 годах всерьез не рассматривал вероятность того, что Брайант станет профессионалом после окончания средней школы. Таким образом, никто не придумал стратегию использования крупного обувного контракта, чтобы заманить такого молодого игрока в профессию без поступления в колледж. Такого просто никто раньше не делал.

Конечно, ходили слухи, что Брайант думал об этом, но они в основном считались основанными на дерзких высказываниях нахального молодого игрока.

«Впервые с игроком средней школы произошло что-то подобного масштаба», – сказал Ваккаро.

То, что Гарнетт стал профессионалом после окончания средней школы в июне 1995 года, казалось сомнительной вещью, которая вызвала минимальный интерес среди умов спортивного маркетинга и привела лишь к незначительной обувной сделке. Тем не менее, поступок Гарнетта побудил Ваккаро стать более серьезным в поиске школьников, которые могут стать его следующей главной звездой. В июле Брайант хорошо играл в лагере «Адидас».

«Я лучший в этом году, – хвастался Брайант Ваккаро после того, как его назвали МВП лагеря. – И я собираюсь также стать лучшим профессионалом».

Комментарий окончательно закрепил эту мысль в сознании обувного гуру. «Брайант действительно сделает это, – подумал Ваккаро. – Он действительно станет профессионалом».

То, что сказал Брайант, дало ему повод активизировать усилия по подписанию с ним контракта, вспоминал Ваккаро. «У меня должно было быть что-то, что меня вдохновляло».

Плюс фактор «этого» просто стоял перед глазами каждый раз, когда он смотрел на Брайанта, как объяснял Ваккаро. «Все было подвластно этому пареньку. Он жил под этим ореолом. Это было невероятно».

Обувной управленец знал, что, если он переедет в Филадельфию и начнет посещать игры Брайанта в «Лоуэр Мерион», это вызовет огненный смерч, а также предупредит «Найк» о его планах. И все же Ваккаро нужен был способ подобраться к Брайанту поближе. Поэтому он уговорил «Адидас» потратить $75 тыс. на его переезд с западного побережья в стильную квартиру в Нью-Йорке.

Затем Ваккаро назначил Гэри Чарльза, бывшего тренера клуба «Лонг-Айленд Пантерз» в ЛСС, своим посредником между Брайантами. «Гэри был моим проводником для личных контактов с семьей, – объяснил Ваккаро. – Гэри дал мне доступ».

Ваккаро не мог посещать школьные игры Коби, но Гэри Чарльз мог, потому что он был другом Джо Брайанта. Они познакомились, когда Джо, будучи помощником тренера в «Ла Саль», занимался скаутингом одного из игроков Чарльза в ЛСС. «У нас установилось взаимопонимание, – объяснил Чарльз. – Он смотрел, как мы играем, а потом приглашал меня посмотреть, как играет его сын, и я уходил со своей площадки после игры и смотрел, как играет Коби. Чем больше я наблюдал за Коби, тем больше восхищался им. Кроме того, мне нравился характер Джо, – он много шутил, много улыбался, говорил правильные вещи. С ним легко было ладить, он запросто начинал тебе нравиться».

И дело было не только в игре Коби, но и в его сверхуверенности, которая производила определенное впечатление. «Я говорил людям, что Коби, вероятно, был первым “громким убийцей”, которого я когда-либо встречал, – вспоминал Чарльз. – Знаешь, убийцы обычно ведут себя тихо. Но он тебе говорил, что идет за тобой, а ты все еще ничего не мог с этим поделать.

Многие парни его возраста еще не верили в себя по-настоящему. Недостаточно быть хорошим, нужно знать, что ты хороший. Коби, он верил в это. Коби не стеснялся всего этого. Он говорил вам: “Я буду тем самым парнем”».

Чарльз работал с Ваккаро в обхаживании Фелипе Лопеса, но заметил, что Лопесу, казалось, было все равно, выиграет его команда или проиграет. «Я начал сомневаться, – вспоминал Чарльз. – Его огонь горел по-другому».