Кочевая жизнь в Сибири

Тяжелая ситуация, в которую мы попали, была почти целиком вызвана голодом в Анадырске. Опоздание и последовавшее за этим крушение «Золотых Ворот» было, конечно, большим несчастьем, но оно не было бы непоправимым, если бы голод не лишил нас всех средств передвижения. Жители Анадырска, как и всех других русских поселений в Сибири, зависят в своем существовании от рыбы, которая каждое лето заходит в реки для нереста, и её ловят тысячами и тысячами, когда она поднимается вверх по течению к мелководным притокам, чтобы выметать икру. До тех пор, пока эта миграция рыб является регулярной, люди не испытывают трудностей в обеспечении себя пищей; но раз в три-четыре года по какой-то необъяснимой причине рыба не приходит, и следующая зима приносит именно такой голод, какой я описал в Анадырске, и часто гораздо худший. В 1860 году более ста пятидесяти туземцев умерли от голода в четырёх поселениях на побережье Пенжинского залива, а полуостров Камчатка периодически страдает от голода с самых времен русского пришествия, его туземное население сократилось уже более чем наполовину. Если бы не кочевые коряки, которые приходят на помощь голодающим со своими огромными стадами северных оленей, я убеждён, что оседлое население Сибири, включая русских, чуванцев, юкагиров и камчадалов, вымерло бы менее чем за пятьдесят лет. Большие расстояние между поселениями и отсутствие какой-либо связи в летнее время делают каждую деревню полностью зависимой от своих собственных ресурсов и препятствуют любой взаимной поддержке и помощи. Первыми жертвами такого голода всегда становятся собаки, а люди, лишенные таким образом единственного средства передвижения, не могут выбраться из охваченного голодом селения и, съев всё, включая сапоги, тюленьи ремни и недубленую кожу, в конце концов умирают. За это, однако, в первую очередь ответственна их собственная непредусмотрительность. Они могли бы ловить и сушить рыбу в течение одного года, чтобы хватило на три, но вместо этого они заготавливают пищи едва ли достаточно, чтобы продержаться одну зиму, и рискуют умереть от голода на следующую. Ни один опыт, каким бы тяжёлым он ни был, ни одно несчастье, каким бы великим оно ни было, не учит их благоразумию. Человек, который едва избежал голодной смерти в одну зиму, будет подвергаться точно такому же риску на следующую, вместо того, чтобы взять на себя немного дополнительных хлопот и поймать ещё несколько рыб. Даже когда они видят, что голод неизбежен, они не принимают никаких мер, чтобы смягчить его тяжесть, пока не оказываются абсолютно без кусочка пищи.

Один уроженец Анадырска как-то сказал мне в разговоре, что у него осталось всего на пять дней собачьего корма.

– Но что вы собираетесь делать после этих пяти дней?

– Бог его знает – был характерный ответ, и туземец небрежно отвернулся, как будто это не имело никакого значения.