Код

На посадочной площадке штаб-квартиры корпорации «Гексагон» меня ожидал аэромобиль, которого мне еще не доводилось видеть: на корпусе преобладали прямые линии; четко выраженная геометрия носа, напоминала клюв хищной птицы; багажник в форме тетраэдра с четырьмя небольшими хвостами, перекрещенными в форме буквы «Х» на конце. По бокам корпуса выступали такие же угловатые отсеки с бортовыми пулеметами. Рядом с аэромобилем стояло трое мужчин в черных деловых костюмах. Один из них — Джедидая Кларк — в свойственной ему манере окликнул меня и подозвал ближе.

— Мистер Ромвель! Сюда, пожалуйста, — я подошел к ним ближе, — Мистер Блоссом, хочет напомнить вам о необходимости доставить беглеца целым. Однако, если случится худшее, вы вправе применить оружие как личное, так и оборудованное на переданном вам в пользование аэромобиле. Все координаты внесены в навигационную систему.

— Передайте мистеру Блоссому мою благодарность. Но что с поддержкой? Я могу на нее рассчитывать?

— Аэромобиль оборудован аварийным маячком. Мы узнаем, когда вам понадобится поддержка, но не рассчитывайте только на нас. Это ваша работа.

— Аварийный маячок? Вы уверены, что он передаст сигнал?

— Могу заверить вас, он передаст сигнал, и мы его получим. Также я должен предупредить, что отхождение от условий контракта или самовольный отказа от выполнения работы, начиная с данного момента, приведут к разрыву правоотношений и объявлением вас нежелательным лицом в Городе № 13. Также, с ваших официальных счетов, если таковые имеются, будут списаны все средства, а имущество, находящееся в вашей собственности перейдет к новому правообладателю. С последними изменениями в контракте вы можете ознакомиться сейчас, — по щелчку пальцев, один из корпоратов взял в руки тонкий чемоданчик, открыл его и подошел ко мне.

«Предложение, от которого нельзя отказаться» — таким стало дело. Я прочел бумаги и осознал, что пути назад действительно нет. С этой минуты я без сомнения в подневольном положении, близким к рабству, благодаря кандалам так обтекаемо названным «дополнительным соглашением». По окончании процедур я ринулся в небо. Аэромобиль оказался резвым. За пару секунд удалось набрать 100 километров в час. Мой аэромобиль за то же время набирал только половину этой скорости. Автопилот поставил машину на курс, как только я поднялся на свободную от встречного транспортного потока высоту. На коммуникатор в тот же момент пришло сообщение от Селин: «Взяла на прицел». Значит, она будет знать, где я нахожусь. За пять с небольшим часов аэромобиль добрался до координат последнего места нахождения андроида и начал снижаться.

Первое, что удивило меня — молчание датчиков. Ни малейшего намека на экстремальные показания. Радиация и воздух находились в пределах нормы. Термометр показывал «+35» градусов по Цельсию, что для конца февраля было аномалией. От посадки поднялось густое пылевое облако, застлавшее обзор. Несколько секунд я сидел в водительском кресле, собирался с мыслями и силами, продолжая наблюдать за показателями приборов, которые настойчиво говорили мне, что все в порядке. На заднем сидении аэромобиля я нашел маленький пластиковый чемоданчик с надписью «Индивидуальный защитный комплект». Открыв его, я обнаружил только белую бейсболку и небольшой набор медикаментов: от медицинской пены и кровосжижающего препарата до антирадиационной инъекции.

Как только пыль осела я вышел навстречу неизведанному. Место посадки окружали кустарники и небольшие деревья. Листья горели сочным зеленым цветом. Но на ветвях некоторых деревьев виднелись еще зеленоватые почки. Солнце припекало. Оно освещало узкую тропинку сквозь кустарник. Я снял плащ и надел бейсболку. От резкой смены температуры начала болеть голова. На бортовой панели машины я активировал дронов-разведчиков, вылетевших из багажного отделения аэромобиля. Отдав им команду изучить местность, я ступил на тропинку. Осторожно шагая по суховатой земле, я вышел к каменистому обрыву. Передо мной расстилалась зеленая долина с нитями из рек в отдалении, пролетающими стаями птиц, и абсолютной безмятежностью. Каждый вздох наполнял умиротворением. Все, на что падал мой взгляд, не давало и намека на присутствие человека. Природа продолжала жить, как это описано в любой книге из прошлого: неспешно, непринужденно и свободно.