Код 2020

— Мы долго совещались. Мы приняли положительное решение по всем вашим членам семьи, но история с мальчиком оказалась запутанной. Нам нужно немного времени, чтобы решить, как поступить, потому что мальчик не является вашим ребенком. Он принадлежит государству. А это уже серьезный вопрос. Вам следует подождать. Приезжайте в это же время через два дня, заходите в этот кабинет мы сообщим вам о нашем решении. Она пожимает мне руку, кивает головой и заходит обратно. Я не могу поверить, что Ваню могут забрать. Я понимаю, что уже стала относиться к нему, как к своему сыну. Куда же мне бежать за помощью? Я встаю, резко открываю дверь, захожу обратно и долго прошу, умоляю оставить мальчика со мной. Я говорю, что по документам в России он нигде не числится, там у него никого нет, самое главное у него там нет будущего. Я рассказываю, как оберегала мальчика директор школы, говорю, что она ни за что на свете не выдаст никакой информации о мальчике. Я много чего говорю, но в один момент я понимаю, что просто захлебываюсь. Слезы текут, а я не могу уже внятно говорить. Меня выводит та же женщина в коридор, она приносит мне воды и говорит, что все будет хорошо, просит успокоиться и ехать домой. Я, качаясь, иду по коридору, нахожу там уборную и много раз умываю лицо холодной водой. Я не хочу, чтобы дети и родители видели меня в таком состоянии. После нескольких минут я выхожу на улицу, я понимаю, что дети устали, их надо везти спать. Мы приезжаем в мамин дом, кормим детей и укладываем спать. Только потом я рассказываю домашним о том, что произошло, и почему я вышла заплаканная. Я вижу, что они тоже обеспокоены, но я сама настолько нервничаю, что не совсем понимаю, что происходит вокруг. Вечером, родители предложили посмотреть за детьми, а я беру Олю, и мы едем на встречу в Минск к человеку, который продает мне сим-карту. По пути мы заезжаем на рынок, который находится в десяти минутах езды от нашего дома. Там мы покупаем свежий хлеб, домашнее молоко, сыр, овощи и едем домой. Около дома, я прошу Олю занести продукты в дом и дать мне некоторое время поговорить с мужем. Я вставляю сим-карту и звоню. Раздался первый гудок, он тут же взял трубку.

— Алло, привет. Это ты?

— Да, привет.

— Я сейчас перезвоню с другого номера.

Он положил трубку и через пару секунд раздался звонок с другого не знакомого мне номера. Я взяла трубку:

— Алло, кто это.

— Это я, я буду звонить с этого номера. Мне достали сим-карту, которая нигде не числится. Я думаю тот номер прослушивают. Как вы? Почему так долго не было вестей.

— Привет, прости, я никак не могла позвонить раньше. Я только сегодня встретилась с человеком, который продал мне сим-карту. Все хорошо, милый. Мы добрались, уже оформляем сделку по покупке дома, оформляем временные документы. Как ты?

— Я не хочу сейчас говорить обо мне. Я в порядке, рассказывай, мне все интересно. Как вы устроились, как ты, как дети?

— Все хорошо, мы устроились в доме, сейчас приводим его в порядок. Наши документы почти оформлены, единственная проблема с документами на Ваню. Я должна через пару дней получить решение по его документам. Тут у меня возникли трудности.

— Понятно, я предполагал, что так может быть, но ты, по крайней мере, попыталась ему помочь. Рассказывай все по порядку в самых деталях. Я хочу все знать.

Я долго рассказывала о нашей дороге, о доме, о жизни, о том, как Ваня подружился с детьми. Мы проговорили около получаса, когда мои дети подбежали к машине. Они поняли, что я говорю с их папой и стали громко кричать и отбирать трубку. Я включила громкую связь и они начали на перебой рассказывать о путешествии, о новом друге Ване, о том, как мы живем. Муж оживленно участвовал в беседе, но под конец его голос стал хрипеть. Я поняла, что этот разговор ему дается нелегко. Я отправила детей в дом, переключила связь обратно и прошептала, еле сдерживая слезы:

— Милый, все хорошо, но нам так тебя не хватает. Дети пока еще не понимают, что мы расстались ненадолго, они думают, это просто отпуск без тебя. Я не буду пока говорить им правду, я просто не в силах. Я сама не хочу осознавать, что я как-то должна жить без тебя, я не хочу думать об этом, иначе сойду с ума.

— Я уже схожу…

Я слышу как он плачет, за долгие годы жизни с ним я слышала, как он плачет лишь один раз. Мы расставались, и я сказала, что не вернусь никогда. Тогда он был в таком же состоянии. Сейчас он в разлуке не только со мной, но и с детьми, которых он так любит. Я даже боюсь представить его состояние. Я пытаюсь его успокоить. Мы договорились созваниваться каждый вечер, поддерживать друг друга. Я понимаю, что сейчас то время, когда моя поддержка нужна ему как никогда раньше. Мы попрощались, и я пошла в дом.