Код 93

Ронан посмотрел на Коста так, будто только что получил наказание. Некоторые пары не срастаются сразу, и он чувствовал, что сейчас ему станет плохо рядом с той, кого он уже ради шутки прозвал Грузовиком. Ронан считал слишком редким явлением набор женщин-полицейских в уголовку 93-го, а тут еще надо же было попасть на то, что в его глазах являлось архетипом лесбиянки…

Кост продолжил, не обращая внимания на его капризы:

— Обнаружен труп, но опрос соседей так и не начат. Нароете свидетеля и передадите от меня привет старушке с детскими рациями. Ронан, во второй половине дня задействуй своего человека в больнице Жана Вердье; вот уже два дня как Бебе Кулибали туда поступил, пора бы уже, тебе не кажется?

— Ага. Думаю, он нас уже заждался, извелся весь.

У Де Риттер снова был потерянный вид, но она предпочла промолчать.

— Ну, а я загляну к Сюзетт Самой, — добавил Кост. — Мы ей пообещали.

21

Район Юрий Гагарин, Романвилль.

Сюзетт Самой нарушила молчание:

— Это новый телевизор.

— Вижу.

— Он побольше. Тип из магазина сказал мне, что это плазма, но я не знаю, что он хотел этим сказать.

— Он не подключен?

— Да ну, я его не смотрю, я слушаю радио. Поставила его перед окном на случай, если мой сын будет здесь поблизости, увидит в окно телевизор и это подтолкнет его к мысли навестить меня. Телевизор стоит как мебель, им только кот и пользуется — забирается на него и смотрит с высоты.

Кот мирно мурлыкал на коленях у Коста. Сюзетт не привыкла видеть его таким общительным.

— Так вы любите кошек?

— В последнее время я часто их встречаю, но не при самых лучших обстоятельствах… Вы уже сколько телевизоров купили?

— Это седьмой, но мне каждый раз их выдают.

Кост оставался сидеть здесь, почти не двигаясь и почти не разговаривая. В любом случае, надо бы уже решиться. Он открыл рот, вдохнул воздух, словно для того, чтобы произнести фразу, но затем закусил губу. Женщина обратила к нему улыбку, полную боли, и Косту показалось, что в ее взгляде он замечает немного вновь обретенного покоя. Постыдное чувство облегчения для матери.

— Это ничего, что я его жду, ведь так?

— Так, — прошептал капитан.

Он был довольно близок к тому, чтобы обнять ее. Но не пошевелился. Она дотронулась рукой до его щеки и нежно похлопала, как это делают бабушки с внуками.

— Ты не слишком-то любишь смерть. Для полицейского…

— Честно говоря, мне на нее наплевать. А вот несчастные люди, которые остаются позади, меня беспокоят.

— Ты можешь остаться поесть. Я сделала жаркое с бататами, для меня одной слишком много.

Кост посмотрел на часы. 16.20. Самое время ни в чем не отказывать Сюзетт Самой.

Не ожидая его ответа, женщина ушла в кухню. Она не плакала потому, что он был здесь. Скорбь — это личное, не разделить ни с кем.

22

Медико-криминалистическое отделение больницы Жана Вердье. К вечеру холод наконец-то решил наступить. Начинался февраль. «Пежо» с запотевшими стеклами и без номеров припарковался на одном из мест, забронированных для полиции. Ронан обратился к Де Риттер:

— Через пять минут спустится медсестра. Это друг, который время от времени оказывает нам услуги. Ты не против подождать в машине? Я открою окно и включу радио, а если что-то пойдет не так, гавкни, хорошо?

— Если это избавит меня от зрелища твоих заигрываний.

Он хлопнул дверцей и прошел несколько метров, отделяющих его от холла за входными дверями, где одновременно принимали прибывших по «Скорой» и задержанных. Затем прислонился к внешней стене и вынул мобильник, чтобы отправить сообщение. К нему направилась команда полицейских, которые вели какого-то типа в наручниках. Двое мужчин узнали друг друга: в прошлом году Ронан уже арестовывал его из-за истории с изнасилованием. Он даже не удивился, увидев его на свободе. И поймал себя на том, что желает одному из них однажды столкнуться с дочерью прокурора республики или судьи, если у кого-то из них есть дочь, — просто чтобы увидеть, проведет ли в таком случае этот тип за решеткой меньше года.

— Привет, цыпленок[20].

Ронан даже не поднял глаз от мобильника.

— Привет, ублюдок.

Ответил ему женский голос:

— Судя по тому, что я слышу, у тебя все классно.

— Латифа, извини, не увидел. Это просто… ладно, проехали. Ну что, у тебя есть что-нибудь для меня?

— Да, ты прав; на второй день он настоял, чтобы ему предоставили мобильник. Сейчас ему снимают бинты в перевязочной. Меньше чем через десять минут я должна вернуть его в палату.

— Тогда позвони мне.

Прежде чем вынуть его, Латифа оглянулась. На мобильнике Ронана высветился номер Бебе.

— Хорошо, он у меня есть. Зайди в историю звонков и сотри последний.

— Сделано, Джеймс Бонд. Тебе нужно что-то еще или это всего лишь работа?

— А разве здесь может быть что-то, кроме работы? Между нами говоря, это ты меня нашла.

— Нет, я сделала выбор. В течение шести месяцев ты заставил меня жить в аду. Ты-то мне нравишься, но твоя работа и твои подружки… нет уж, спасибо.

— Однако я стер все телефоны из адресной книжки, когда ты потребовала.

— Да, но остается Кост, твоя самая прилипчивая любовница.

— Очень смешно… Я могу позвонить тебе попозже?