Код человеческий

Дарья, вдруг спохватившись, вытащила из-под свернутого рядом свитера алюминиевый котелок и протянула придвинувшемуся Игорю.

– Поешь, еще теплое.

В котелке лежали дольки печеной картошки и крупно нарубленное мясо с целлофановым привкусом, сверху все укрывалось ломтями распаренного хлеба. Игорь с удовольствием поел, отметив попутно, что Дарья все еще в костюме, пусть комбинезон и расстегнут до пояса.

Постепенно восторги парней утратили интенсивность, Дитер все ленивее пускался в философские разглагольствования, а его друг без интеллектуального поводыря не знал, о чем говорить. Наконец они решили, что пора бы вздремнуть, и потянулись к выходу из комнаты. Уставшая Дарья последовала их примеру, прихватив спальник.

– Молодец девчоночка, – сказал Валентиныч, когда молодежь ушла, – стойкая, умная, еще б опыта ей поболя – и цены б не было.

– Не доживет она до опыта, – хмуро ответил Игорь, – с такими, как ваш Док, любая болячка превращается в смертельно опасное происшествие.

Валентиныч посуровел.

– Док неплохой специалист, но как личность слабоват, конечно. Помню, как он сюда пришел, через вахту на КПП. Сначала дежурил от ДОТа, к нему на прием все «альтернативщики» бегали, и он помогал. Да еще как! Потом «Альтернатива» его сманила окончательно, а на Скале мало быть специалистом, здесь нужно уметь остаться человеком. У Дока не получилось, прогнулся под Дрима, теперь тоже в оппозиции к ДОТу. Отказывается от сотрудничества с городскими докторами, лечит чем есть, а этого не хватает. Дашку угораздило под его принципы… Напасть!

– А я думал, он свою некомпетентность выгораживает и равнодушие, – протянул Игорь с горечью.

– Проехали. Ты мне о себе расскажи. Зачем сюда пожаловал и чего это наша верхушка на тебя взъелась?

Игорю нравился Валентиныч, чувствовалось, что можно довериться этому человеку. Кремов рассказал об эксперименте тестя, о приступах, последовавших за этим, о перепрофилировании, о прожитой во сне жизни, о первом приезде на Скалу и о Кате, даже о «Борзом». Валентиныч не мог скрыть изумления, но внимательно слушал не перебивая.

– Во сне я жил в мире, где наркотики не были чем-то недоступным, я сам регулярно прикладывался к стимулирующему напитку Хижэ Клур. Так что опыт, пусть и виртуальный, подсказывает мне лишь один выход – найти порошок. В городе это невозможно. Конечно, не факт, что, раздобыв наркотик, я получу избавление, но угасать на глазах жены и детей невыносимо. Понимаете? – закончил Игорь.

– Так вот что Дарья имела в виду под «расслабиться»! – после долгой паузы ответил Валентиныч. – Док не поможет тебе с наркотиками, хотя они у него, конечно, есть. Дрим не позволит. Теперь он знает, чем тебя пронять. Послушай внимательно. Ты был со мной откровенен, и я отплачу тебе тем же. Только за мои секреты можно и голову сложить. Так что молчком, договорились?

Игорь кивнул.

Валентиныч на цыпочках подкрался к дверному проему и выглянул в коридор. Убедившись, что там никого нет, он подошел к стеллажу, взял увесистый том и вернулся к обогревателю. Игорь с интересом наблюдал за происходящим. Валентиныч уселся поудобнее и извлек из книги блестящую упаковку… из-под чипсов! Ошарашенный Игорь взял ее в руки и при неярком свете от обогревателя прочел надпись на английском: «Чипсы „Крутая тусовка!“ с паприкой». Под надписью крутили задницами разноцветные барбиподобные существа, а справа чернел улыбающийся негр за диджейским пультом.

Игорь изумленно посмотрел на Валентиныча. Тот отобрал упаковку, вернул ее в книжное межстраничье и захлопнул том. Кремов успел заметить, что это «Идиот» Достоевского.

– Где еще хранить? В Маяковском, что ли? – будто оправдываясь, прошептал Валентиныч. – Маяковского зачитывают до дыр, там шила не утаишь, а вот князь Мышкин – могила! Никто не позарится!

– Откуда у вас эта пачка?!

– Терпение мой друг, терпение!

Он закурил подозрительную самокрутку, которую извлек незадолго до этого из кармана.

– Слушай, а травка тебе не подсобит?

– Вряд ли, – отказался Игорь от протянутой самокрутки, – это другое совсем.