Код драконов

После того, как Лиот' поднялся с земли и в последний раз сделал круг над холдом Пергамола, прежде чем уйти в Промежуток, Пьемур посмотрел на своих родственников и родственниц, которые стояли, махая им на прощание. Он чувствовал, что теперь он совсем не тот Пьемур, который совсем недавно вернулся в холд в поисках помощи для Сибелла. Покинув всех так неожиданно, Ама перестала вести его по жизни, но Пьемур внезапно почувствовал, что с её уходом что-то еще оставило его. Внезапно к нему пришло понимание, что он больше не чувствует прежнего чувства сожаления о своём детском певческом голосе: он мог жить без этого голоса, и у него появился новый взамен прежнего. Он улыбнулся, вспомнив, как звучал его голос, когда он пел для Амы. Даже для его опытного слуха он был совсем не плох!

Когда Пьемур вернулся в Цех Арфистов, Мастер-Арфист, приветствуя его, выглядел, как обычно, любезным, но Пьемуру показалось, что под этой маской скрывался настоящий Робинтон, рассеянный и даже немного грустный. К ним присоединился Сибелл, уже полностью восстановившийся от полученных ран и тяжелых испытаний.

— Мне очень жаль, что твоя приемная мать умерла, Пьемур, — сказал Робинтон. — Потеря матери — одно из самых трудных испытаний для каждого. Ведь в каждом из нас есть их частица. — и Мастер-Арфист глубоко вздохнул.

— Многое произошло с тех пор, как ты покинул Цех. В Исте бедняжке Фанне стало совсем плохо. Скоро она умрет, и её королева уйдёт в Промежуток. Д'рам отошёл от дел, он уже не Предводитель Вейра в связи с болезнью Фанны, и Иста скоро должна будет обрести нового Предводителя и Госпожу Вейра. Мне всегда как-то не по себе, когда Вейр остаётся без своих лидеров, как долго бы это не продолжалось, и как бы ни были готовы Командиры Крыльев к тому, чтобы принять руководство. — Робинтон растерянно взъерошил волосы на затылке.

— Но у Исты не одна королева. Кто-нибудь из них готов подняться в брачный полет? — спросил Сибелл.

— Мне сказали, что Кайлит'а, скорее всего, поднимется первой.

— Бенден считает её хорошим выбором для Вейра? — спросил Пьемур.

— Понятия не имею, — резко ответил Мастер, его голос был почти равнодушным. Это подсказало Пьемуру, что между Цехом Арфистов и Бенден Вейром все еще есть разногласия, и по выражению лица Сибелла он понял, что был прав. Печально, подумал Пьемур, разглядывая свои руки, такие союзники, как Бенден Вейр и Цех Арфистов, должны держаться вместе. Лесса не приняла мнение Робинтона о том, что месть — неправильный путь. Можно было только надеяться, что Лесса смягчится и сможет трезво оценить ситуацию, как только оставшаяся часть кладки Рамот'ы проклюнется и будет Запечатлена, и жизнь в Вейре вернется к нормальной жизни.

— Итак, мой Пьемур, — начал Робинтон.

Пьемур вздрогнул, услышав, как обращение, которое Ама использовала только для него, прозвучало из уст его Мастера. Робинтон продолжал, не замечая, как подействовал его случайный выбор слов на Пьемура.

— Рискну предположить, что твоя неприязнь к Наболу стала сильнее, чем когда-либо прежде. Жаль, у этой провинции есть свои достоинства, хотя их часто трудно заметить. — Мастер-Арфист пристально посмотрел на Пьемура, затем его взгляд смягчился, и он улыбнулся.

— Скажи, Пьемур, ты совсем оправился после того тяжелого испытания в Наболе? — голос Мастера был мягким, он внимательно изучал лицо Пьемура, и Пьемур кивнул, благодарный за его чуткость. — Ты должен находить время для личных занятий. Работа арфиста не любит суеты. Знай, тебе всегда рады здесь, в Цехе.

— Спасибо, Мастер, твоё предложение более чем щедро, но я хочу вернуться на Южный Континент, — ответил он, расправив плечи. Вообще-то, он надеялся, что Мастер-Арфист не станет предлагать ему остаться в Цехе — не то, чтобы он всё еще чувствовал себя неловко из-за обилия музыки вокруг, скорее из-за необъяснимого желания отыскать что-то еще, кроме пения, что сможет увлечь его.

Пьемур чувствовал, что он перевернул очередную страницу в своей жизни, и всё, чем он занимался и делал прежде, осталось далеко позади. С момента возвращения в Форт у него появилось желание покинуть его, он не желал ничего другого, кроме как полететь на юг, где, как он чувствовал, ему будет легко. Как будто что-то необъяснимое тянуло его обратно на Южный Континент, и он не мог не обращать внимания на это притяжение.

— Что ж, хорошо, Пьемур, — сказал Робинтон, немного озадаченный решением Пьемура. — На юге, конечно, есть огромное количество мест, ожидающих нанесения на карту, возможно, гораздо больше, чем мы можем себе представить. Наноси всё, что увидишь на своём пути, парень, и присылай свои эскизы сюда как можно чаще.

— Спасибо, Мастер Робинтон, — сказал Пьемур торжественно, склонившись в поклоне в знак уважения к старшему. Прошло много лет с тех пор, как он наблюдал подобные жесты, но Пьемур понял, что теперь его отношения с Робинтоном стали совсем другими, и понял он это только сейчас. Выпрямившись и взглянув своему Мастеру в глаза, он увидел, что Робинтон тоже понимает, что их отношения перешли на новый уровень.