Код Электры

Мы прождали больше часа. За это время прошло три поезда из Алингсоса и три из Гётеборга. Мы стояли в маленькой пластмассовой кабинке на платформе у рельсов, потому что там было чуточку теплее, чем снаружи. Каждый раз, когда останавливался поезд, Орест выходил и высматривал Месину. И каждый раз возвращался разочарованный.

– Она не приедет, – сказала я наконец. – Надо идти домой.

Орест пожал плечами, но пошел со мной. Мы двинулись вдоль местной дороги, вдоль трассы и рельсов, в сторону Альмекэрра. Только у перехода под трассой он открыл рот и произнес:

– Наверное, я перепутал день.

Он продолжал надеяться! Я старалась понять, почему Орест так одержим идеей вернуть Месину. Возможно, ей очень хорошо с приятелями Оракула. А может, просто нравится быть там, где кто-то другой решает за тебя, что хорошо, а что плохо. Или ей просто тоскливо стало сидеть в Леруме, среди повседневной скуки, где самое интересное событие за день – пришел поезд вовремя или опоздал.

Но я подумала, что Орест хочет ее спасти. Орест, мой друг, рыцарь в дождевике, из которого давно вырос. Мне хотелось хоть чем-то его утешить, и я проговорила:

– Да, наверняка она имела в виду другой день.

Хотя вовсе так не думала.

Втайне я даже радовалась, что Месина не появилась. Что бы мы делали, если бы встретились с ней?

Попытались бы уговорить ее вернуться домой в Лерум, к родителям? Или позвонили бы в полицию? Или что?

Домой я вернулась такая замерзшая, что меня буквально трясло. Налила себе чашку чая, положив в него кучу сахара, и медленно выпила у себя в комнате. Сегодня вечером лунное затмение. Лунное затмение в самый короткий день года. И тогда мы возьмем астролябию и отправимся на пересечение линий И и А, и Орест будет держать ее в руках в тот момент, когда луна на небе исчезнет. Со Стрелой времени или без нее, но что-то обязательно произойдет, когда Орест – избранный ребенок, у которого на руке родимое пятно такой же формы, как стрелка на астролябии, – будет держать ее в руках. «Стрелка небесных часов привести ⁄ Сможет тебя непременно к тому, ⁄ Что не открылось досель никому», – говорилось в песне Сильвии. По всему телу у меня пробежали мурашки.

А потом, как считал Орест, нам надо продать астролябию, чтобы выручить денег, и тогда мне не придется переезжать. Он был совершенно уверен, что во время лунного затмения ничегошеньки не случится.

Я подумала, что он ведь в чем-то и прав. Ясное дело, мы должны остаться жить здесь. И все же мое сердце начинало отчаянно биться, стоило мне только представить, как мы будем стоять в темноте и следить, как исчезает луна, – и, может быть, обнаружим что-то, что важнее денег, что-то такое, о чем никто в целом мире, кроме нас, не знает. Силу звездных полей и земных токов.

Я посмотрела на часы. Секунды тянулись медленномедленно.

Я даже обрадовалась, когда услышала, как кто-то колотит в нашу входную дверь. Наверняка Орест – он такой же нетерпеливый, как и я.

Это и был Орест. Еще до того, как я успела толком открыть дверь, он выпалил:

– Электра здесь?

Он выглядел странно взволнованным.

– Что?.. А… нет… – ответила я, но при этом обернулась, словно бы ища ее взглядом. Вроде она не заходила. Но с Электрой никогда не знаешь…

– Электра! – крикнул Орест из прихожей. – Ты тут?

Никто не ответил.

– Ее здесь нет, – сказала я.

– Ты не можешь проверить… – пробормотал Орест. – Проверить… а вдруг она все же у вас?

Виду него был очень встревоженный.

– Конечно, – кивнула я. – Спрошу у папы и мамы, не видели ли они ее. Но мы встречаемся, как договаривались, да?

– Да-да, – кратко проговорил Орест. – Только сперва надо ее найти. Потом приду сюда.

Он попытался улыбнуться мне, но получилась какая-то гримаса. А потом захлопнул дверь прямо у меня перед носом.

Что-то не так, но я не могла понять, что именно. Что могло его так встревожить? На всякий случай я спустилась в подвал, посмотрела в компьютерной комнате и в кладовке. Само собой, никакой Электры там не было. Мама отправилась к врачу со своей ногой – теперь она могла сама водить машину и очень этому радовалась, – а где находился папа, я точно не знала. На всякий случай позвонила ему: вдруг он с Моной и Электрой? Но тут же услышала, как на кухне зажужжало: папин телефон остался на кухонной столешнице. Куда бы ни пошел папа, телефон он точно с собой не взял.

Несколько минут я бродила туда-сюда. Зашла в кухню, потом в гостиную. Поднялась по лестнице, снова спустилась. Наконец оделась и пошла за Орестом.

Его я обнаружила мгновенно: он как раз выходил на улицу в тот момент, когда я подошла к дому.

– Ты нашел ее? – тут же спросила я.

– Э-э… нет, то есть я хотел сказать: да, она с мамой.

На сей раз виду него был отсутствующий.

– Где они? – спросила я.

– Пошли куда-то… кажется, в центр, – ответил он.

– Ну о’кей, – сказала я. На самом деле было бы куда лучше, если бы ребенком с лозой оказался Орест, а не Электра. В смысле, тогда Оресту не пришлось бы так о ней беспокоиться. Если выяснится, что она самый обыкновенный ребенок, кому понадобится за ней охотиться?