Код одиночества

Восемьдесят с небольшим дней, которые оставались до передачи месье Дольмэ ей дел, Клаудиа упорно готовилась – она знала, что не сможет управлять делами сама, у нее нет ни знаний, ни опыта, однако ей требовалась команда из людей, которым она могла бы безоговорочно доверять и которые способны поправить пошатнувшиеся дела концерна.

Оставалось около трех недель до заседания совета директоров, на котором месье Дольмэ надлежало сложить полномочия и подать в отставку. Клаудиа взяла передышку в несколько дней, заявив о том, что покидает подиум, и посетила ряд стран, стараясь составить представление о том, в каком состоянии ей достанется семейный концерн. Итог был неутешительный – месье Дольмэ на славу потрудился, набив карманы и более чем щедро обеспечив из бюджета концерна себя, свою семью и своих подельников. Однако девушку занимала странная фраза, оброненная Дольмэ на одном из приемов (о ней она узнала от частного детектива):

– Маленькая топ-модель для меня угрозы не представляет. Ведь я останусь главой концерна и после истечения трехмесячного срока!

Клаудиа вместе с Мигелем прибыла на Менорку – она хотела отдохнуть и расслабиться, тем более что у нее не было возможности насладиться медовым месяцем. Супруга она не любила, однако он был столь изобретателен в эротических делах!

Они поселились в большой вилле, расположенной в небольшой уединенной бухте, и занимались сексом не менее трех раз в день. Мигель был в приподнятом настроении, постоянно говорил Клаудии нежности.

Как-то после очередного сеанса любви Мигель отправился в душ, а Клаудиа открыла дверцу шкафа, желая приготовить мужу халат. Внезапно на пол с глухим стуком выпал пистолет. Клаудиа подняла оружие. Она и не знала, что у Мигеля имеется пистолет.

На пороге спальни появился обнаженный Мигель. Заметив Клаудию с пистолетом в руке, он замер, а затем бросился на нее. Мигель, который был в отличной физической форме, легко справился с Клаудией, вырвал у нее пистолет и, тяжело дыша, приставил его ко лбу девушки, лежавшей на полу.

– Ты копалась в моих вещах! – прорычал разъяренный супруг.

Клаудиа, чувствуя прикосновение холодного металла к коже, лихорадочно размышляла. Мигель хочет убить ее, вот чем объясняется то, почему он изъявил желание снять уединенную виллу, поэтому он был так нежен и предупредителен. Только зачем ему ее смерть? Ну конечно, все очень просто: бедный красивый мальчик хочет, убив жену-миллиардершу, стать богатым красивым мальчиком. Надо же, она думала, что использует Мигеля в своих целях, а на самом деле он использует ее для осуществления своего адского плана!

– Ты ничего не получишь, – произнесла Клаудиа. – Не забывай о брачном контракте! А кроме того, у меня имеется завещание, согласно которому все достанется благотворительным организациям, но никак не тебе.

Мигель, надавив коленом на живот Клаудии, самодовольно произнес:

– Не ври, завещания у тебя нет, все достанется мне! Но я не разеваю рот на твои миллиарды, мне хватит и пятидесяти миллионов, которые я получу за то, что ликвидирую тебя. А концерн получит тот, кто этого хочет.

Мысли Клаудии бежали с быстротой молнии. А кто больше всего хочет получить концерн? Разумеется, месье Дольмэ! Как же ловко он вынудил ее искать способ избавиться от него, не дожидаясь двадцать пятого дня рождения, и, зная, что замужество – единственный выход, подсунул ей Мигеля! Недалекий красавец убьет ее, перепишет весь концерн на имя месье Дольмэ, а в случае ее смерти именно совет директоров, находящийся под полным контролем месье Дольмэ, будет определять нового президента концерна. И оставит им самого француза.

– Он обманывает тебя, Мигель. Ты ничего не получишь, Дольмэ не оставит тебя в живых, – прошептала девушка.

– Не заговаривай мне зубы, крошка! – усмехнулся Мигель. – Я не такой дурак, как ты думаешь. Я хотел убить тебя сегодня ночью, но придется ускорить траурное событие. Ну, прощай!

Зажмурившись, манекенщик отвернулся, а Клаудиа поняла – сейчас он спустит курок. И изо всех сил ударила ногой голого Мигеля в пах. Супруг страшно завыл, Клаудиа отшвырнула его и схватила упавший пистолет. Мигель, корчась на полу, хныкал:

– Ты... гадина, ты кастрировала меня...

– Поднимайся! – велела Клаудиа.

Ее муж, стеная и чертыхаясь, с трудом поднялся, прикрывая руками самую чувствительную часть своего организма. Клаудиа держала Мигеля на мушке и думала. Его можно сдать полиции, однако, во-первых, он наверняка будет все отрицать, представляя случившееся как супружескую ссору, во-вторых, грянет скандал, который негативно скажется на имидже концерна.

Тогда она приказала:

– Возьми видеокамеру и установи ее на штативе!

Мигель повиновался. Когда он исполнил требуемое, девушка включила камеру, навела ее на испуганное лицо своего благоверного и сказала:

– А теперь, милый мой муженек, поведай о том, как тебя нанял месье Дольмэ для того, чтобы ты убил меня, а он сам в результате завладел бы концерном!