Код одиночества

Окончательно выздоровев, мальчик начал посещать гимназию, в которой директорствовал Юрий Мстиславович: подросток выказывал несомненный талант в области точных наук, поэтому его определили сразу в один из старших классов. Там ему пришлось несладко – мало того, что все однокашники были старше его как минимум на три, а то и на пять лет, так он еще был сыном директора, хотя бы и неродным!

После случая в доме тетки Глафиры Алексей дал себе слово, что никто и никогда более не поднимет на него руку, не посмеет его ударить, а если все же рискнет, то получит сдачи. Поэтому, когда великовозрастные одноклассники решили избить «директорского жлобенка», Алексей оказал бешеное сопротивление и в итоге расквасил нос одному из негласных лидеров гимназии, дылдообразному второгоднику Мокрицыну.

Родители Мокрицына нажаловались Юрию Мстиславовичу на безобразную выходку его воспитанника, и директор пожурил Алексея, оставшись в душе чрезвычайно довольным его поведением.

Алексея оставили в покое, однако друзей в гимназии он так и не нашел: его уважали, даже побаивались, но не любили. А его математический талант вызывал всеобщий трепет, и Алексей знал, как пользоваться своими способностями, – вскоре некоторые из гимназистов обращались к нему, прося, чтобы он сделал для них домашнее задание или помог раздобыть ответы на экзаменационные билеты по гуманитарным предметам. Решить задачки было для Алексея плевым делом, сложнее было с билетами – они хранились в ящике стола Юрия Мстиславовича, и подросток знал – Арбенин будет очень разочарован, если узнает, что его воспитанник совершает столь низкие поступки.

И тем не менее Алексей несколько раз пробирался в кабинет к директору, вытаскивал задания, переписывал их у себя в комнате, а затем водворял оригиналы на место. Ответы получали дети влиятельных и богатых москвичей – так Алексей обзавелся полезными знакомыми и товарищами, полностью от него зависящими. Делал он это вовсе не для того, чтобы его приглашали на дни рождения, Рождество или пикники в дома влиятельных семейств (Арбенины умилялись тому, какой популярностью пользуется их воспитанник среди соучеников, не подозревая об истинной ее подоплеке), ему были нужны союзники, а лучше всего – зависимые лица.

Потому что мысль отомстить Афанасию Беспалову крепко засела в голове юноши, и он принялся составлять план. Алексей не исключал, что ему понадобятся связи в высшем обществе – Беспалов теперь вращался в самых изысканных кругах, несмотря на то, что был парвеню: миллионы, которыми он обладал, заставляли многих закрывать глаза на его крестьянское происхождение и грубые манеры.

Алексей завел досье на Беспалова – собирал о нем информацию, которую черпал из газет, журналов и разговоров. Афанасий Игнатьевич с каждым годом становился все могущественнее и богаче, и Алексей знал – многомиллионное состояние и огромная власть врага коренятся в открытии, сделанном его отцом, профессором Спасовичем, обманутым, обобранным до нитки и принужденным к самоубийству. И враг должен поплатиться за то, что когда-то сделал, хотя наверняка эпизод с профессором-простофилей давно стерся из памяти миллионера, теперь Беспалов занимался аферами в гораздо более крупных размерах.

Конечно, Алексей понимал, насколько опасна его игра и иллюзорны планы, – что может сделать подросток одному из самых богатых людей России? Но он был уверен, что когда-нибудь настанет момент и Беспалов окажется у него в руках, тогда перед убийцей его семьи встанет единственный выход – пистолет с одной пулей в барабане.

Юрий Мстиславович гордился успехами своего воспитанника, хотя находил, что тот уделяет не слишком много внимания гуманитарным наукам, концентрируясь на точных. Будучи историком по образованию, Арбенин лелеял надежду – его сын (а Алексей давно стал для него таковым) поступит в университет, непременно на философский факультет, и однажды прославится на весь мир своей книгой, а может быть, и не одной. Но подросток был совершенно равнодушен к делам давно минувших дней и преданьям старины глубокой, что безмерно огорчало Арбенина. И постепенно приемный отец смирился с мыслью: если из Алексея выйдет не новый Карамзин, то уж точно новый Лобачевский.

Гимназию Алексей окончил с серебряной медалью и, как того и хотел Юрий Мстиславович, стал студентом Московского университета, только планировал молодой человек стать вовсе не историком или философом, а инженером. Выбор сына Арбенин принял стоически, утешая себя: пусть так, но внуки (о которых они вместе с Еленой Викентьевной уже мечтали) наверняка пойдут по гуманитарной стезе.

Алексей знал, что у него имеется особый талант в точных науках, однако его выбор стать инженером объяснялся в первую очередь тем, что именно таким образом он намеревался внедриться в окружение Беспалова. Тому требуются блестящие специалисты, и именно таковым Алексей намеревался стать.