Код Рембрандта

– Признаюсь, меня всегда настораживали пациенты с концерна «ЗАСЛОН». Пациентами я их называю по профилю, только таковыми по терминологии они-то не являлись де-факто. Я проводил консультации и профилактику в дежурном режиме.

– Да это ясно. Потому я и тут. Такую практику вели еще партийные лидеры со времен Леонида Ильича.

– Да не только. Такое рекомендуется на многих предприятиях, особенно с высокой степенью опасности.

– Понимаю суть.

Он улыбнулся.

– То есть, по вашему предположению, он создал свой клон, загрузил в него свою сущность и стал новым человеком. Причем тут, у нас, он официально умер. А там…стал другим человеком.

– Почти. Только надо выяснить трафик перемещения. Если тело было изготовлено тут, у него в боксе, то оно, это тело, должно было как-то, под чьими-то документами, переместиться туда.

Медик посмотрел с долей иронии. Я понял его мысли.

– Если вы думаете, он сошелся с женой, то, увы, ошибаетесь. Он-то не глуп. Подумал и о слежке и… скорее всего, и не хотел. Для нее он умер. По всем данным – он поначалу хотел ее задействовать в своей программе, однако потом, видимо, алчность сработала: он же сделал себе тело помоложе… и тю-тю – попрощался с ней. Впрочем, она, по сути, была вдова, а все, что утверждала на счет его клона, делало ее ненадежным свидетелем, а то и кандидатом на принудительное психиатрическое обследование. Вот такие дела.

– То есть она кое-что знала?

– Получается, да. Это, видимо, была его ошибка. Мои рассуждения – не плод фантазии.

Врач понимающе кивнул, хотя во взгляде читалось непонимание, к чему был подвязан мой интерес в беседе с ним. Ведь это не был допрос. Я уловил этот паттерн в его поведении.

– Я вас понял, – понимающе подытожил он, – я подготовлю анализ поэтапного изменения его психологической карты личности, с элементами возможного проявления поведения, причем и в том случае, как вы предполагаете, если он перенес свое сознание в новое тело. Я думаю, вам легко будет его вычислить, если такое имеет место быть. И все же мои сомнения сильны.

– Увы, и мои тоже.

Естественно, вера в такую версию граничила с фантастикой. Но что вчера казалось фантастикой, а сегодня моветон? Увы и ах. Поэтому я и не стал более ему докучать. Этот штрих к картине личности расследуемого дела был сделан. Он уже был в голове моего очередного собеседника. Оставалось только дождаться его в промежуточной форме – на бумажном носителе, чтобы он перешел в мой мозг. Такая трансформация нам доступна. Соответственно, тот, кто сможет первым получить в свое распоряжение метод, который изобрела расследуемая личность, получит судьбоносный гандикап по отношению к остальным индивидам. Тем более если его получит сильный игрок – а обрести его, скорее всего, возможно, только сильному, по крайней мере на научном поприще, то судьба остальных будет решаться им во всех аспектах.

Этими своими размышлениями я не стал делиться, да и у него воображение не хромало. Мы немного еще побеседовали, и я ушел… не по-английски.

Глава 17: Мысль – волна