Код цивилизации

За полвека после 1865 года массовая иммиграция, заселение Запада и рост городов создали современную континентальную державу. Всего двух поколений хватило, чтобы в стране с преобладающей аграрной экономикой развилось урбанизированное индустриальное общество. В 1870– 1880-е годы с востока на запад было проложено четыре железнодорожные магистрали. Все трансконтинентальные железные дороги — кроме Великой северной — бесплатно получили государственную землю под строительство. Была решена проблема доставки скота с отдаленных пастбищ Америки на скотобойни: его перегоняли к ближайшему конечному пункту железнодорожной линии в Абилине или Вайоминге, откуда в вагонах переправляли в чикагские скотные дворы. Родилась фигура ковбоя — в вестернах искусного стрелка и завсегдатая салунов. На деле это были малообщительные одиночки, проводившие жизнь в седле вдали от обитаемых мест, а эра ковбоев уложилась между окончанием Гражданской войны и 1890-ми годами, когда железнодорожная сеть опутала всю страну и началось огораживание пастбищ. Пароходы сменили парусники на основных трансокеанских маршрутах — время в пути сократилось вдвое, надежность перевозок выросла многократно. В 1914 году завершилось строительство Панамского канала, соединившего Атлантику с Тихим океаном.

Во время Гражданской войны правительство ввело импортные пошлины с целью покрытия военных расходов. После нее пошлины превратились в механизм протекционизма, который действовал до тех пор, пока американская промышленность не заняла доминирующего положения в мире. Антимонопольное законодательство, способное поддерживать конкуренцию, отсутствовало. Суды почти автоматически выносили решения в пользу предпринимателей против профсоюзов, кредиторов против должников, железнодорожных компаний против фермеров, недовольных изъятием у них земель. Американский вариант laissez-faire допускал государственную помощь бизнесу, но исключал вмешательство правительства в его деятельность.

Правительство, развивая сеть железных дорог, выделяло железнодорожным компаниям деньги и землю, а те, наживаясь на правительственных контрактах, сбывали с огромной прибылью прилегающие к полотну участки и подкупали политиков. По словам знаменитого историка Ричарда Хофстедтера, «прежде чем бизнес научился скупать государственных деятелей оптом, ему приходилось выкупать государственные привилегии в розницу. Тратились баснословные суммы»[205]. Эндрю Карнеги скупил большинство американских месторождений угля и железной руды, которыми обеспечивал исключительно собственные предприятия, которые производили 70 % американской стали, фактически закрыв отрасль для остальных. В 1901 году он продал свой бизнес Дж. П. Моргану. Монополию представляла собой и принадлежавшая семье Рокфеллеров нефтяная компания «Стэндард ойл».

Это был период «баронов-грабителей», которые доминировали в бизнесе. Крупнейшие города являли собой средоточие преступности, коррупции и бедности (фильм «Банды Нью-Йорка» очень реалистичен), но ничто не могло смутить миллионы иммигрантов, которые приезжали в страну, почитаемую как царство возможностей. Если в 1882 году около 90 % иммигрантов по-прежнему являлись выходцами с севера и запада Европы, то в начале ХХ века 80 % прибывали с юга и востока Старого Света. При этом иммигранты стремились держаться ближе друг к другу, создавая в кварталах крупнейших городов США калейдоскоп этнических сообществ — итальянских, ирландских, польских, еврейских, русских.

Сплочению новой американской нации немало способствовал такой фактор, как национальная пресса и распространение массовой культуры. В Европе газеты возникли в среде образованного дворянства и отражали взгляды правивших верхов. Американская пресса имела традицию независимого и критического отношения к власти еще со времен Бенджамина Франклина и его «Филадельфия газетт». Джозеф Пулитцер, владелец «Сент-Луис пост диспэтч» и «Нью-Йорк уорлд», был иммигрантом из Венгрии, который начинал простым репортером. Главный газетный магнат Уильям Рэндолф Херст, создавший желтую прессу (хотя у него работали Марк Твен и Джек Лондон), был сыном миллионера, поднявшегося с низов и сколотившего состояние на добыче угля и скотоводстве. Пресса скрепляла многонациональную страну единым языком и культурой, выработав отличительный американский стиль — скептический, оптимистический, романтический, патриотический, пафосный и тут же сухо высмеивающий чрезмерный пафос.