Код цивилизации

Встреча Горбачева с Рейганом в ноябре 1985 года в Женеве положила начало двустороннему диалогу Москвы с Вашингтоном и многостороннему — с Западом. Определяющим в этих отношениях оставалась сфера безопасности с упором на проблемы немилитаризации космоса и сокращения ядерных вооружений в их взаимосвязи. В Рейкьявике 11–12 октября 1986 года Горбачев внес широковещательные предложения по сокращению, а в дальнейшем и полной ликвидации стратегических наступательных вооружений и уничтожению ракет средней дальности в Европе в обмен на мораторий на СОИ. «На столь раннем этапе своего правления Горбачев просто переоценил имеющиеся у него на руках карты»[270]. Однако в ходе визита в Вашингтон Горбачева 7–10 декабря 1987 года удалось договориться об уничтожении ракет средней и меньшей дальности. Это был первый случай ракетно-ядерного разоружения. Горбачев был в восторге от «нового мышления», а Рейган продолжил традиционную геополитику.

В январе 1988 года Рейган выступил со своим последним посланием «О положении страны», где вновь отдал дань мессианским идеям: «Мы оставили позади период отступления, и Америка опять стала энергичным лидером свободного мира. Ничего не внушило бы мне большей гордости, чем то, что я бы оставил после себя единодушную поддержку обеими партиями дела мировой свободы, единодушие, которое навсегда предотвратит новый паралич воли Америки»[271].

Идеи Рейгана нашли продолжение в политике Джорджа Буша-ст. На съезде Республиканской партии в 1988 году он подчеркивал: «Я рассматриваю Америку как лидера, как уникальную нацию, играющую особую роль в мире. Этот век называется Американским, потому что в течение него, к счастью для всего мира, мы были доминирующей силой. Мы спасли Европу, вылечили полиомиелит, отправились на Луну и осветили мир факелом нашей культуры. Сейчас мы находимся на пороге нового века… Я говорю, что это будет еще один Американский век»[272].

Биполярный мир подходил к концу. Через несколько дней после прихода Буша в Белый дом советские войска были выведены из Афганистана. Но думал ли сам Буш, что СССР и соцсистема вскоре рухнут? Его ответ: «Нет не думал, и мы это не планировали». Глава СНБ Брент Скоукрофт говорил об отсутствии доверия к Горбачеву: «Я опасался, как бы Горбачев не уговорил нас на разоружение без фундаментальных перемен в оборонной структуре Советского Союза, и через десятилетие мы бы столкнулись с еще большей угрозой, чем раньше». Вместе с тем администрация Буша откровенно поддержала вспыхнувшие в Восточной Европе движения протеста.

«Поддерживающие демократические движения организации, такие как Национальный фонд демократии, а также НКО, подобные Американскому центру трудовой солидарности (подразделение Американской федерации труда и Конгресса производственных профсоюзов — АФТ/КПП), сыграли определяющую роль в деле содействия польского профсоюзного объединения «Солидарность». Вещание радиостанций «Свобода — Свободная Европа» и «Голос Америки» стало для граждан коммунистических государств важным альтернативным источником информации о положении дел в их странах, равно как и во внешнем мире». Летом 1989-го польская «Солидарность» добилась проведения первых в соцлагере свободных выборов, и в сентябре формирует первое в советском блоке некоммунистическое правительство. 9 ноября 1989 года пала Берлинская стена.

Но США проявили гораздо большую осмотрительность в отношении Китая, где протест на площади Тяньаньмэнь был подавлен танками 4 июня 1989 года. Буш не захотел подвергать риску стратегическое партнерство с Пекином, хотя симпатии американцев и Конгресса были на стороне студентов. Он избрал относительно мягкое осуждение, за которым последовала секретная миссия в Пекин Скоукрофта, заверившего, что американская реакция будет формальной, а польская модель неприменима к Китаю.