Код Твайфорд

Новое тысячелетие обозначило для Харрисона начало новой эры. Старик Харри умер в ноябре девяносто девятого. Некоторое время они болели вместе: у Харри – сердце, у Патрисии – рак груди. Говорят, в такие времена семья становится ближе. Но это не про Харрисонов. Всем вокруг они казались крепко сбитым кланом, но мы видели их с другой стороны. Никогда не забуду, как старик Харри пригласил мальчиков на воскресный обед. Я работал в то время водилой у Энди и, как ты знаешь, много лет был частью семьи. Мне доверяли, как мало кому. Ну, таким слабым Харри я раньше не видывал, он напоминал тень себя самого. Весь вжался в кресло, прерывисто дышит, кожа вся тонкая, как бумага, и болезненно желтая. И та же Патрисия, в разгар химиотерапии, с одутловатым лоснящимся лицом под ярким тюрбаном. Больно смотреть на нее.

Мало-помалу Харри подводит разговор к тому, кто позаботится о Пэт, если он уйдет первым. В комнате наступает тишина, но не потому, что тема сама по себе непростая. И вот Энди наконец произносит это. Очень спокойно. Как бы между делом. Он говорит именно то, что все думают.

Любой из нас мог бы присмотреть за мамой, сказал он (…) но никто не хочет смотреть за ТОБОЙ.

Никогда не забуду глаза старика Харри, когда до него дошло. Не только то, что сказал Энди, но и тот факт, что никто не возразил (…) Его сердце разбилось (…) но хотя бы в этот момент стало ясно, что оно у него есть.

(00:02:18)

Смерть его придала семье импульс. Поначалу изменения были не заметны. Помнишь ведь, Бритве Рэю и Энди было далеко за сорок, Джону – сильно за тридцать. Совсем уже не дети, но. Без якоря они разошлись в разные стороны. Как раньше уже не было. Теперь-то мне ясно, вот тогда и началось наше медленное, но верное падение к (….) тому (…) что случилось в самом конце.

Аудиозапись 145

Дата: 21.06.19 00:18

Качество записи: хорошее

Торговый центр закрылся. Мы заперты внутри. Еще и на штраф в 15 фунтов влетим, если верить знаку. Вдвоем спать в машине было бы неправильно, поэтому я оставил Люси храпеть на заднем сиденье, а сам пошел бродить по парковке, по сетке из белых линий. С севера на юг, с востока на запад. Как раз есть время подумать. И рассказать тебе, Максин, что мы нашли в хранилище.

(00:00:18)

Как только стемнело, мы с Люси пошли открывать люк. Я сказал мы, но. Стоя на шухере, Люси выдвинула одну очень странную идею, с которой я ну никак не мог согласиться. Она может знать все о Кандинском, но каким бы бриллиантом он ни был, его картинами литой железный люк в цементном полу с места не сдвинешь.

Для такой работенки нужна пара специальных ключей для канализационных люков, инструмент для поднятия дренажной решетки, пара крепких парней и большой рычаг, чтобы переложить вес. И все равно придется попотеть. А у нас был только ключ от машины, пластмассовый скребок и набитый монетами кошелек. Люси сказала, что если мы подложим много монет под край, то они создадут давление и поднимут крышку. Что доказывает: слишком много читать тоже бывает вредно.

К счастью, я вспомнил, что сосед Максин, продавая мне машину, оставил в ней сумку с разным барахлом. Говорил, там есть и инструменты для замены шин. В то время мне было вообще по барабану и я вспоминал о сумке, только когда машина с грохотом подпрыгивала на ухабах. Я метнулся; вполне ожидаемо нашел в сумке баллонный ключ, ручку с поворотным механизмом от ножничного подъемника и ржавый лом в придачу.

Да уж, пришлось потрудиться. Когда этот люк припечатывали цементом, не планировали, что кто-то его снова будет открывать. То так, то сяк пытаюсь ухватиться за эту х[НЕЦЕНЗУРНО]ню. Ни отверстий для ключа, ни ручек, ни выступов. За свою жизнь я пооткрывал кучу люков, но такой насмерть прихер[НЕЦЕНЗУРНО]ной х[НЕЦЕНЗУРНО]ни сроду не помню.

Оборачиваюсь на Люси. Она надеется на меня, и от этого только хуже. Выбора нет. Бетон нужно снять. Я пытаюсь ковырять и бить по нему пяткой, но на мне Skechers™ из секонд-хенда, а от них толку нет. И только когда я начал бить ключом, как молотком, и колупать острым концом лома, как долотом, бетон стал мало-помалу отходить от выступа. Ночью вокруг никого особо не было, иначе бы постоянные окрики Люси с просьбой долбить потише, когда вдалеке проезжала машина, и правда действовали бы на нервы.

Показалось, что прошел целый год; я стою весь взмокший, чумазый, в цементной пыли, рядом – Люси, а между нами – здоровенная, черная и вонючая дыра. Это было как нирвана. Наконец, мы посмотрели друг на друга. Давайте, говорит она, мужчины вперед.

Аудиозапись 146

Дата: 21.06.19 01:06

Качество записи: хорошее

Хорошо помню происшествие со мной и Донной в Таррант-Раштоне, поэтому, как только мы спускаемся вниз, я сразу затаскиваю крышку внутрь и прячу подальше, чтоб никакой амбал, вдруг выскочивший из кустов, не закрыл нас под землей. Куда ни глянь – кромешная тьма. Такая, что без разницы, открыты или закрыты у тебя глаза. Дежавю, б[НЕЦЕНЗУРНО]дь. Пытаюсь нащупать телефон сына. Как включить фонарик? Забыл. Люси хватает руку. Сначала думаю, это она от страха, но тут она вкладывает мне что-то в ладонь. Щелк-щелк.