Код удачи

Клятва жизни – это всего лишь обещание, которое мы даем (обычно – в начале жизни, под давлением боли или страданий), чтобы защитить себя от этих боли и страданий. Сознательно или бессознательно, но мы действительно даем такую клятву, которая обычно выглядит так: «Если только я это получу (или от этого избавлюсь), то впредь никогда больше этого не допущу». Предположим, например, что ваши родители часто ссорились, когда вы были маленьким, и это вас сильно пугало. И однажды ваш подсознательный ум дал клятву (или заключил сам с собой сделку), чтобы как-то облегчить эту боль. Возможно, ваш ум произнес: «Я сделаю всё, что в моих силах, только чтобы уйти подальше и не слышать, как кричат мама и папа». И вот уже в раннем детстве вы начинаете вытворять разные трюки, чтобы только избавиться от родительских криков и той боли, которую они причиняют: вы прячетесь в подвале дома или выдумываете себе воображаемого друга и воображаемый райский уголок – короче, делаете всё, что придет в голову, невзирая на последствия. Вы избавляетесь от криков, стараясь держаться как можно подальше от родителей, и в конце концов начинаете сторониться всех людей.

Эта клятва затем становится вашей жизненной программой. Даже когда вы уже стали взрослым человеком, она вполне может трансформироваться во что-нибудь вроде: «Видимо, мне не стоит связывать себя узами семейной жизни, ибо, как ни симпатична мне такая жизнь, я вовсе не стремлюсь оказаться среди людей, где все только то и делают, что кричат». Это пагубно влияет на ваши личные отношения, они не клеятся, и вы даже не можете понять почему. Это приводит к тому, что вы постоянно живете в режиме самозащиты, а жить в таком режиме – всё равно что подвергать себя постоянному, массированному стрессу. Клятва – это очень сильное (и к тому же порочное) убеждение типа «мне это нужно для выживания»: вы ему следуете, даже если вам уже 35 лет и вы совершенно не в той ситуации, где нужно выживать. Именно клятвой жизни можно объяснить тот факт, почему люди внешне имеют вроде бы всё для того, чтобы жить и радоваться, а внутренне радоваться не могут.

Саморазрушение и периодически повторяющиеся как по шаблону поступки – вот результаты данной вами когда-то клятвы. Если вы, уже будучи взрослым, удивляетесь и вопрошаете себя: «Как же так? Почему я продолжаю так поступать? Почему не могу остановиться?», то виной этому, по всей видимости, данная вами в детстве клятва. Она сохраняет свою силу независимо от объективного определения травмы или от свойственного вам, как взрослому человеку, сознательного ее понимания. Ее сила зависит лишь от того, сколько адреналина и кортизола закачала в ваше тело стрессовая реакция в тот момент, когда вы дали эту клятву. А клятва обычно дается в тот момент, когда мозг находится в волновой стадии дельта/тэта, то есть когда в мозг выбрасывается избыточное количество адреналина. Если в этот момент ситуация, в которой вы находились, воспринималась вами как невероятно напряженная или стрессовая, то данная вами клятва может управлять вашей жизнью и по сей день – даже если ваш нынешний взрослый ум рассматривает то первоначальное переживание как мелкое и незначительное, а сами вы даже не подозреваете, что такая клятва существует. Когда речь идет о духовном сердце, то для него внутреннее переживание, восприятие и интерпретация – это реальное бытие.

Клятва жизни в действии: Стейси

Помнится, в те годы, когда я работал консультантом полный рабочий день, у меня была клиентка по имени Стейси, чьи дешевые вкусы и пристрастия являли собой полную мешанину: шоколад, алкоголь, секс, поход по магазинам, мыльные оперы и так далее, и так далее. За многие годы она перепробовала чуть ли не все виды терапии и, зная себя, зная, что склонна к навязчивым поступкам и способна очертя голову броситься во что угодно, причем надолго, она хотела покончить со всем этим, но так и не нашла средства, которое бы пошло ей впрок. «У меня такое чувство, что в моей жизни всё нереально» – таковы были ее первые слова, сказанные при встрече со мной. В сущности, если судить по выражению ее лица, она была воплощенная апатия. Если бы меня попросили описать ее одним словом, то я бы выбрал определение «унылая» в исконном смысле этого слова: казалось, из ее глаз исчез всякий свет. Многочисленные терапевты, которые ее пользовали до меня, были просто счастливы, что отделались от нее: я разговаривал с некоторыми из них и из их слов понял, что они зашли в тупик.

Поскольку клятва обычно ведет ко всякого рода пристрастиям и навязчивым поступкам, у меня возникло сильное подозрение, что именно такую клятву Стейси и дала когда-то. Я задал ей множество вопросов, прибег к другим методам диагностики, но она так и не смогла припомнить что-то значительное в своей жизни. И вдруг однажды она пришла ко мне в офис и прямо с порога заявила.

– Я вспомнила!

– Вспомнила что? – спросил я рассеянно.

– Вспомнила свою клятву.