Чтобы дать наглядное представление о глубине и продолжительности клинико-лабораторных исследований, стоящих за открытием этих механизмов, скажу вам следующее: профессор Жорж Вайян из Гарвардского университета недавно обнародовал открытия, сделанные им в рамках программы исследования развития человека, этого «самого долгого и самого масштабного изучения особенностей человеческого развития». Эти исследования были начаты в далеком 1938 году; для них отобрали 268 студентов мужского пола, с которыми работали до исполнения ими восьмидесяти лет, чтобы выявить факторы, содействующие человеческому счастью и успеху. Вот как Вайян, на протяжении более 30 лет возглавлявший эту исследовательскую работу, суммировал эти открытия: «75 лет и 20 миллионов долларов были потрачены на разработку и реализацию пунктов исследования, итоговый результат которых сводится к трем словам: счастье – это любовь. Точка!»[4]
К счастью, теперь вы и сами можете видеть, сколь прямо и непосредственно успех и неудача зависят от нашего внутреннего состояния, от того, лежит ли в его основе любовь или страх. Если в вашей жизни действует первый механизм – стрессовая реакция (а я по опыту знаю, что у подавляющего большинства людей именно она является основной),
Мой друг, доктор медицины Бен Джонсон, говорит, что если бы нам удалось создать пилюлю, которая могла бы активировать в мозге второй механизм и привести к естественному выбросу окситоцина, то это было бы самое ходовое и самое продаваемое лекарство всех времен и народов. Это была бы не просто «волшебная» пилюля, а пилюля «стопроцентного счастья и здоровья на все времена»! Хотели бы вы получить подобный рецепт счастья? Ну что ж, вы его держите в руках: рецепт – эта книга.
Истинная наука и истинная духовность – это одно и то же
Теперь я расскажу более подробно о том, что случилось со мной 25 лет тому назад, когда Хоуп выгнала меня из дома, и чему я научился за те шесть недель пребывания в «духовной школе». Всё началось с того, что я вдруг понял, что не только по-настоящему не любил Хоуп, но даже и не знал, что такое любовь. Более того, мне стало ясно, что никто из тех, с кем я был знаком в то время, даже приблизительно не понимает, что такое настоящая любовь.
Другими словами, мой брак основывался не на моей любви к Хоуп в контексте интимных отношений, а на договорных условиях и деловом соглашении. Это деловое соглашение, или просто сделка, была моей спасительной гаванью: если ты сделаешь это для меня, то и я сделаю это для тебя. Если не сделаешь, то… я тебе откажу кое в чем, пока не получу того, о чем мы договорились, и это будет только честно, не правда ли? Если бы в пору наших свиданий Хоуп не делала того, чего хотел я, и не поступала так, как того хотел я, я бы никогда не сделал ей предложение. И даже после того как мы поженились, я – в качестве неписаного условия моей любви – ожидал, что Хоуп будет делать то, чего хочу я, и не будет делать того, чего я не хочу. И хотя я никогда не озвучивал этого условия и не произносил этих слов, жил я именно в согласии с этим принципом. Когда же Хоуп перестала делать то, чего я хотел, мною стали овладевать гнев и раздражение – впрочем, как и ею тоже.
По большому счету, именно такого рода сделку, или договорную любовь и имеют в виду очень многие, когда используют в быту слово