Кодекс

Неожиданно лес расступился, и он оказался на залитом солнцем пространстве в пятидесяти ярдах от обрыва, где отвесная стена больше чем на милю уходила в мрачные глубины вечной тени и клубящегося тумана. Он был у самого ущелья. Направо виднелась тонкая ниточка перекинутого через пропасть подвесного моста, который слегка покачивался в потоках восходящего воздуха.

Позади раздались выстрелы. Том увидел, как из леса выскочили Филипп и Вернон и, поддерживая отца, что было сил бросились к мосту. Секундой позже следом за ними выбежал Бораби. За их спинами автоматный огонь валил верхушки папоротников. Том повернул к ним, но слишком поздно понял, что вместе с остальными попал в ловушку. Из леса послышалось стаккато очереди, и оттуда появился Хаузер. Он был в нескольких сотнях ярдах позади беглецов и, отсекая их выстрелами слева, направлял к обрыву и мосту. Том подбежал туда вместе с другими. Братья пригнулись и остановились. Том видел, что на другой стороне встревоженные выстрелами солдаты заняли оборону и преградили им путь к отступлению.

— Хаузер хочет загнать нас на мост! — крикнул Филипп.

Новая очередь срезала листья с ветки над головой.

— У нас нет выбора, — ответил Том.

В следующую секунду они уже бежали по раскачивавшемуся мосту, где поддерживая, а где и волоча на себе отца. Солдаты на другой стороне опустились на одно колено и, преграждая дорогу, вскинули автоматы.

— Не останавливайтесь! — бросил на бегу Том.

Они успели преодолеть примерно треть моста, когда солдаты открыли предупредительный огонь. Пули веером разлетелись у них над головой. Одновременно послышались голоса сзади: Хаузер и еще несколько солдат отрезали им путь в Белый город.

Пятеро Бродбентов оказались в западне между двумя берегами ущелья.

Солдаты вновь открыли огонь, но теперь взяли прицел ниже. Том слышал, как наверху свистят пули. Они оказались на середине моста. Здесь от их движений он трясся и раскачивался гораздо сильнее. Том посмотрел вперед, оглянулся назад. Беглецы остановились. Ничего другого им не оставалось. Все было кончено.

— Не двигаться! — приказал Хаузер и, улыбаясь, с оружием на изготовку ступил на настил моста.

Бродбенты смотрели, как он приближается. Том покосился на отца — тот неотрывно следил за Хаузером. В глазах были страх и ненависть. Выражение его лица испугало Тома даже больше, чем положение, в которое они попали.

Хаузер остановился в сотне футов и, чтобы сохранить равновесие на раскачивавшемся мосту, шире расставил ноги.

— Так-так… Да это старина Макс и трое его сыновей. Я вижу, семья в сборе.

78

Сэлли двенадцать часов лежала за поваленным деревом и почему-то вспоминала отца. В последнее лето своей жизни он научил ее стрелять. Но и после папиной смерти она продолжала ходить на обрыв и стреляла сначала по яблокам и апельсинам, а затем по центам и десятицентовикам. Сэлли стала превосходным стрелком, хотя понимала, что это бесполезное занятие: ее не интересовали ни соревнования, ни охота, но она получала удовольствие от самого процесса. Кто-то любит кегельбан, кто-то пинг-понг, а ей нравилось стрелять. Разумеется, в Нью-Йорке это было самое неполиткорректное увлечение из всех возможных. Джулиан пришел в ужас, когда обнаружил ее страсть к оружию, и взял с нее обещание, что она непременно бросит стрельбу и никому не станет рассказывать. И не потому, что он был против оружия, а потому, что это declasse[49]. Сэлли выкинула его из головы.

Она покрутила затекшими бедрами и пошевелила пальцами, стараясь привести в чувство онемевшие мышцы. Затем предложила очередную порцию орехов все еще дувшемуся в клетке из прутьев Волосатику. Она радовалась, что в эти часы обезьянка составляла ей компанию, хотя и была в дурном настроении. Уж слишком Волосатик любил свободу.

Обезьянка тревожно пискнула, и Сэлли насторожилась. В следующую секунду она сама услышала отдаленные раскаты автоматных очередей из Белого города. Одна, затем вторая. Она посмотрела в бинокль на крепость у моста. Стрельба возобновилась, но на этот раз громче. Прошло несколько минут, и Сэлли заметила движение.

Том. Он бежал по краю обрыва. Перед ним из джунглей выскочили Вернон и Филипп. Они поддерживали раненого человека в лохмотьях. Старший Бродбент. Ближе всех к мосту оказался Бораби.

А вот и Хаузер. Он мелькал за деревьями и стрелял на ходу, загоняя беглецов к мосту, словно это были не люди, а дичь.

Сэлли отложила бинокль, взяла винтовку и продолжала наблюдать за разворачивавшейся драмой через прицел «спрингфилда». Ситуация складывалась хуже некуда. Бродбенты и Бораби должны были вот-вот попасть в ловушку на мосту. Но у них не оставалось выбора: сзади догонял Хаузер, впереди зияло ущелье. Они немного замешкались у моста, но затем ступили на настил. В это время Хаузер выскочил из леса и что-то крикнул солдатам в крепости на другой стороне расселины. Те встали на одно колено и открыли предупредительный огонь.