Кодекс

— В прошлом году я пытался организовать страховку, но никто не пожелал связываться с коллекцией, которая находится в доме с подобной системой безопасности. Сами видите, насколько ненадежно это место.

— Почему же ваш отец не усовершенствовал систему безопасности?

— Он был очень непростым человеком. Никому не позволял себя учить. Хранил в доме массу оружия — видимо, полагал, что в случае чего сумеет отбиться. Манера Дикого Запада.

Барнаби просмотрел свои записи и снова взглянул на часы. Он был встревожен — концы не сходились с концами. Полицейский не сомневался, что имеет дело не с обычной кражей. Но если нет страховки, кому придет в голову грабить собственное добро? И еще это совпадение — письма сыновьям с приглашением на встречу. Он вспомнил текст: «Это очень важно для твоего будущего… ты меня разочаруешь, если не приедешь». В подборе слов было нечто, наводящее на размышления.

— Что хранилось в комнате-сейфе?

— Они что, забрались и туда? — Филипп прижал дрожащую ладонь к вспотевшей щеке, пиджак мешком висел на его плечах. Лицо выражало неподдельное отчаяние.

— Да.

— Там были драгоценные камни, украшения, золото из Центральной и Южной Америки, редкие монеты и марки, все чрезвычайно ценное.

— Похоже, у грабителей имелись все шифры и ключи от каждой двери. Не представляете, как они к ним попали?

— Нет.

— Был ли у вашего отца доверенный человек, например адвокат, которому он мог передать дубликаты ключей и назвать комбинации шифров?

— Он никому не доверял.

Это был важный момент. Барнаби посмотрел на двух других братьев:

— Вы согласны?

Те кивнули.

— У него была служанка?

— Ежедневно приходила женщина.

— Садовник?

— На полной зарплате.

— Кто еще?

— Он держал повара и оплачивал услуги медсестры, которая заглядывала трижды в неделю.

Вперед выступил Фентон и расплылся в своей диковатой улыбке.

— Филипп, не возражаете, если я задам вам вопрос?

— Пожалуйста, если вам так хочется.

— Объясните, почему вы говорите о своем отце в прошедшем времени? Знаете нечто такое, чего не знаем мы?

— Господи помилуй! — взорвался Филипп. — Избавьте меня наконец от этого Шерлока Холмса!

— Фентон! — Лейтенант укоризненно посмотрел на подчиненного.

Сержант повернулся, встретился с лейтенантом глазами, и его лицо помрачнело.

— Простите.

— Где они теперь? — поинтересовался Барнаби.

— Вы о ком? — не понял Филипп.

— О служанке, о садовнике, о поваре. Кража случилась две недели назад. Кто-то должен был распустить прислугу.

— Две недели назад? — переспросил Том.

— Именно.

— Но мое письмо доставлено мне «Федерал экспресс»[9] всего три дня назад.

Это уже становилось интересным.

— Кто-нибудь из вас заметил адрес отправителя?

— Какое-то отделение почтовой службы «Мейл боксес» или что-то в этом роде.

Барнаби немного поразмыслил.

— Должен вам сказать, — наконец проговорил он, — что от этой так называемой кражи за милю несет махинацией со страховкой.

— Но я же вам объяснил, что коллекция не застрахована, — возразил Филипп.

— Вы объяснили, но я не поверил.

— Лейтенант, я историк-искусствовед и имею представление о страховом рынке в этой области. Коллекция отца оценивалась в полмиллиарда долларов и хранилась в деревенском доме, где всего-то защиты — замочки в шкафах. У отца не было даже собаки. Уверяю вас, такую коллекцию никто бы не согласился страховать.

Барнаби прищурил глаза и долго смотрел на Филиппа, затем повернулся к братьям.

Филипп шумно выдохнул и бросил взгляд на часы.

— Послушайте, лейтенант, вам не кажется, что это слишком серьезное дело для полиции Санта-Фе?

Если это не махинация со страховкой, то что же еще? Все, что угодно, только не кража. В голове, пока еще туманно, стала формироваться сумасшедшая мысль. Абсолютно бредовая. Но она помимо воли лейтенанта обретала форму, складывалась в некое подобие теории. Барнаби посмотрел на Фентона. До того пока ничего не доходило. Несмотря на все свои дарования, сержант был лишен чувства юмора.

Барнаби вспомнил телевизор с большим экраном, видеомагнитофон и лежащую на полу кассету. Нет, не просто лежащую — помещенную рядом с пультом дистанционного управления. Кассета словно вопила: «Посмотрите меня!»

Вот оно! Все встало на свои места. Теперь Барнаби ясно понял, что произошло. Он прочистил горло и повернулся к братьям Бродбент:

— Следуйте за мной.

Те вошли вслед за ним в дом.

— Садитесь.

— В чем дело? — занервничал Филипп.

Даже Фентон бросил на начальника недоуменный взгляд. Лейтенант подобрал с пола кассету и пульт дистанционного управления.

— Сейчас посмотрим пленку. — Он включил телевизор и вставил кассету в видеомагнитофон.

— Это что, шутка? — У Филиппа вспыхнули щеки, он и не подумал сесть. Братья смущенно мялись рядом.

— Вы загораживаете экран. Сядьте! — Барнаби опустился на диван.

— Это неслыханно!..

Каскад звуков перебил возмущенного Филиппа, и на экране, крупнее, чем в жизни, появилось лицо Максвелла Бродбента. Братья моментально сели.

Голос был низким, рокочущим и гулко отдавался от пустых стен: «Привет с того света!»

4