Кодекс боя

– Да… просто недостаточно размялся, – солгал Сего.

Он не мог сейчас, перед поединком, беспокоиться из-за травмы. Не мог беспокоиться из-за тех вопросов, что накопились к Мюррею за время его долгого отсутствия.

– Когда он измотает тебя в клинче, ты захочешь пойти на тейкдаун, перевести борьбу в грэпплинг, где тебе намного комфортнее. Не делай этого.

Сего вопросительно посмотрел на гривара.

– Ты должен показать ему, что хорошо себя чувствуешь в клинче. Это его главное оружие. Как только отнимешь это оружие, у Тергуда против тебя уже ничего не останется. И тогда ты сможешь его сломить.

Сего кивнул. Классическая стратегия круга – отвечать огнем на огонь.

– Не забудь также про удары по внутренней стороне колена. – Мюррей повернул Сего. – И кстати, о коленях. Ты ради него все это задумал? Либо да, либо тебя слишком много били по голове. Три вызова за один день…

Сего молча продолжал наносить удары руками и коленями.

Мюррей кивнул:

– Ну ладно. Тебя постоянно будут предупреждать против всего такого. В конце концов, это и не в твоих интересах. Ты сильно рискуешь.

Сего оттолкнул Мюррея и, ударив ногой в пад, попытался пройти в одиночный захват. Мюррей убрал ноги и, дав мальчику подняться, вошел в клинч.

– Тебе будут говорить, чтобы не рисковал. Что надо беречь себя для более важных дел. Для общего блага. Тебя будут заставлять забыть Кодекс. – Со злостью произнеся последнее, он оттолкнул Сего и как-то странно на него посмотрел. – Я хочу сказать… ты все делаешь правильно. Бейся за то, во что веришь.

Сего не знал, что ответить, а потому только кивнул.

– Мне нужно кое о чем с тобой поговорить, но это может подождать, – добавил Мюррей. – Не хочу, чтобы ты думал о чем-то постороннем, когда будешь в круге. Это никогда не помогает.

Нашел ли старый гривар то, что искал? Сего не мог больше ждать.

– Я хочу…

– Это не имеет значения, – остановил его Мюррей. – Тебе кажется, что если узнаешь, то сможешь все исправить. Но нет, этого не будет.

Сего опустил голову.

– Что бы я тебе ни сказал, ничего не изменится. Ты останешься самим собой – Сего. Тем грязным мальчишкой, каким я увидел тебя в Глуби. Тем мальчишкой, который дрался за слабых в кругу у Талу. Тем парнем, который прошел Испытания как нож сквозь масло и теперь готовится сразиться за то, что считает правильным и справедливым. Не за биты, не за нацию – за то, что правильно. За Кодекс. – Мюррей положил руку на плечо Сего и сжал. – Мы сражаемся для того, чтобы остальным не пришлось этого делать.

Сего вспомнил, как в начале семестра Эон Фарстед на своем занятии спросил, за что он сражается. Не за Эзо. Не за даймё. Даже не за гриваров. Он сражается за Коленки. За «Драконышей». За Мюррея. За Фармера и своих братьев, где бы они ни были.

– Мы сражаемся для того, чтобы остальным не пришлось этого делать, – повторил он.

Сего стоял в сторонке, покачивал пульсирующую болью руку. Бой еще не начался, а он уже вспотел в своей белой форме. Лицеист-диктор напоминал собравшимся о том, кто участвует в предстоящих поединках и что поставлено на кон.

Сего не слушал.

Если план провалится, его команда не сможет перейти на второй уровень. Все, над чем они трудились в течение семестра, все, чего им удалось достичь, будет утрачено. Если план провалится, Коленки останется с Шиаром и «Бейхаундами» – заявленное условие обмена будет аннулировано. И все из-за него, Сего. Из-за его стремления сделать все правильно, по-честному.

Руки и ноги отяжелели, словно налились свинцом. Дышалось с трудом. Он смотрел на три сверкающих круга, расположенных бок о бок на коричневом брезенте. Каждый круг отливал своим особым природным свечением: ауралитовый – благородным синим, рубеллиевый – огненно-красным, ониксовый – тусклым черным.

Сего не мог оторвать глаз от ониксового круга. Его не должно быть здесь. В последнюю минуту администрация Лицея заменила им стандартный эмералисовый, использующийся обычно для команд первого уровня. Мюррей-ку пришел в ярость, увидев, как по брезенту тянут ониксовый круг.

– Что он задумал, этот трус Каллен, поглоти его Тьма? – пробормотал гривар под нос. – Оникс уже несколько десятков лет не применяют в поединках команд низкого уровня.

Оставив Сего с «Драконышами» разминаться у боковой линии, он направился к скамьям.

Вместе с капитаном начала поединков ждали Абель и Матеус. Абель не мог стоять на месте, он то подпрыгивал, то поднимался и опускался на мысках. Казалось, заряд энергии не иссякнет в нем никогда. Оставалось только гадать, когда десовиец успевает спать. Матеус заметно нервничал, на его худощавом лице застыла хмурая гримаса.

Стараясь избавиться от напряжения в плечах, Сего наклонялся, вытягивая руки к полу, и выпрямлялся. Выпрямляясь, он выдыхал и закрывал глаза, отсекая окружающий шум.

«Прими это». Еще один глубокий вдох. Он уже здесь; он сражается. Иного пути вперед нет. Нужно принять эту давящую тяжесть, придирчивые взгляды зрителей, судьбу товарищей по команде и друзей.