Кодекс эры Водолея. Часть 1

С другой стороны, возникает законный вопрос, а зачем этот анализ и человеческое логическое понимание сущности информации об окружающем физическом мире тому разуму и тому восприятию, которые способны жить независимо? Как они в своём мире будут его использовать? В таком случае, учитывая, что этот разум давно живёт и видит всё одновременно в пространстве, его объединение с человеческим телом позволяет человеческому уму получать доступ к этой информации. Собственно говоря, ко всей информации о Вселенной за весь период её существования.

На основе переживания подобных состояний в древности и возникли идеи о том, что изолирующиеся от человека разум и восприятие представляют собой единое существо потустороннего мира, которое живёт своей нескончаемой жизнью, объединяясь иногда с человеческими телами (по неизвестным нам причинам и с неизвестными целями). Совершенно естественно, что воображение древних людей на основе этих идей создало учения о душе, карме, реинкарнации и им подобные.

Мы живём в проявленном для наших органов чувств и приборов мире, но существа энергоинформационного мира почти не имеют возможности и свойств для проявления в этом видимом мире. Некоторые из них или все они в отдельные периоды своей жизни не объединяются с человеческими телами и другими плотными физическими объектами, а живут самостоятельно.

Сведения о них сохранились в преданиях всех народов. Их изучением занимались жрецы, шаманы, философы, алхимики с очень давних времён. Структурированные в определённую систему представления о них имелись у древних славян, индийцев, египтян, греков, римлян и других народов. По утверждениям древних мистиков, их огромное количество, они живут в разных стихиях – стихии огня, воздуха, воды, земли и эфира (не в огне или воде, а в стихии огня, воды, то есть в первопричине физических явлений). Они бывают видимыми для человека при определённых обстоятельствах и совершенно невидимыми, добрыми и злыми. При этом якобы добрые структуры тонкого мира существуют независимо от лучей света, злые пребывают только в темноте. Если вам интересны древние представления о них, почитайте работы Е.П. Блаватской, Жерара Анкосса (Папюса), Филипа Теофраста фон Гогенхайма (Парацельса) и других авторов.

Существа тонкого мира оказывают значительное влияние на людей и другие объекты видимого мира. Они могут убить человека за десяток секунд без видимых внешне предпосылок для смерти, могут предотвратить катастрофу и отвести любую другую беду. Надо только уметь сотрудничать с ними, соблюдать правила, определяемые законами их мира. Уж поверьте, это не шутка. А лучше не верьте только словам и потренируйтесь, и научитесь сами видеть этот мир и его жителей, это нетрудно.

Иногда мы можем их видеть боковым зрением, случайно изменив фокусировку глаз или расслабившись и задумавшись отвлечённо от мира сего. Они реальны, поэтому каким-то образом они иногда попадают на фотографии и видеозаписи. Как это происходит, никто не знает, так как неизвестна их природа. Можно, конечно, изучить свойства носителей информации, на которые попадают эти существа, но носители были разные, а фиксация одинакова. Вопрос состоит не в том, как они попадают на запись, а в том, как и какие задачи решают в моменты попадания на запись? Очевидно, что данная их деятельность придаёт им отдельные свойства объектов мира видимого.

Ответы на эти вопросы можно было бы использовать, например, для завершения дискуссий о существовании энергоинформационного мира. Процесс наблюдения и фиксации объектов этого мира, возможно, станет простым за счёт искусственного создания для них ситуаций, в которых они будут вынуждены проявить видимую сторону своей сущности.

Вместе с тем надо признать, что попытка завершения данных дискуссий не имеет продуктивного смысла, да и опасно затевать такие игры с непознанными объектами. Для человека разумного и сейчас уже достаточно информации, чтобы он имел возможность устранить своё неведение. Остальным же доказывать – дело неблагодарное. Например, докажем, и что? Страх (нормальное основное свойство обывателей) всё равно не даст им понять и принять ничего для их жизни. Когда они придут в себя после увиденного, то постараются забыть это, чтобы оно не мешало жить по убеждениям, которые им нравятся. Новые знания не то чтобы не нравятся, они для них опасны, им страшно что-то менять. Цепляясь за прежнюю стабильность им легче жить и думать, что они состоялись в жизни и что-то из себя представляют, чем-то защищены.