Кодекс Инквизитора. Книга II (СИ)

Приятного мало, но защита держала. Скорп выдал на сетчатку глаза степень воздействия. Уровень был довольно высок. Несмотря на невеликий размер, многоножка крайне сильна. Игнорировать угрозу — полное безрассудство: мало ли какой у неё потенциал. Возьмёт да и как жахнет по мозгам со всей пролетарской ненавистью. Пачкать клинок не хотелось. Подобрав увесистый булыжник, подняла над головой, и тут меня остановил ор Лопухиной:

— Стой, дура! Железу похеришь, её надобно извлечь, пока Контролёр живой, иначе мигом испортится! — Графиня, а за ней и Шорохов, подбежали ко мне вплотную.

Отбросив камень в сторону, с интересом обозрела девицу. Отмывшись от въедливой грязи, бывшая чухонка преобразилась. Любо-дорого глянуть. Шорох и взглянул, да так, что липкий взгляд пристал к заднице графини, словно банный лист. Понимаю и всецело поддерживаю полковника — тело у женщины на зависть. Ни крохи жира, сплошные мышцы, но не безобразное макраме из жил, а вполне себе гармоничное, с округлостями в нужных местах. Невольно втянув живот, приосанилась. На меня Шорохов так не глядел, даже досадно!

«Вась! Заканчивай! Или я велю Скорпу лишить тебя либидо!»

«Не нуди, Оля, я всё-таки женщина, у меня есть свои потребности! В том числе и в мужском внимании. Реакция была бессознательной. Не виноватая я, это всё гормоны».

«Скорп, сделай ей прививку от бешенства и выведи, в конце концов, излишек эстрогена! Здесь игры в салочки на осевой, а не девичник озабоченок!»

«Рыжая права, порой она дело говорит, но гормональный фон искусственно занижать не буду. Желание спаривания — инстинкт самки. Частое вмешательство может привести к бесплодию, а мне охота на старости лет понянчить мелких рыжих приматов. Закаляйте волю, дорогие мои, хорошие, и не забывайте, что рано или поздно придётся идти на компромисс».

«Лучше поздно, чем рано. Я не готова к отношениям, а ты, Василиса, на всякого встречного-поперечного пялишься. Прекращай действовать на нервы. Займись полезным делом, могу дать телом порулить. В следующий раз, когда припечёт, так и поступлю, а то, я смотрю, у тебя энергии много, вот и направим в нужное русло. Снимешь напряжение в бою, а я взгляну со стороны».

«Да поняла я! Я пацифист и драться не желаю!»

«С каких это пор ты стала пацифистом, а кто эскулапа просил кончить?»

«Ольга, не путай инстинкт выживания с инстинктом убийцы. Я жить хочу, а ты жаждешь крови! Вижу, как маешься последнее время. Будто шило в зад вогнали — на одном месте не сидится. Ваше Высочество сильно изменились, после того как инквизитор растворился в нас. Меня процесс не коснулся, а вот на тебе сказалось, и ещё как!»

«Не пори чушь, я превосходно контролирую себя!»

«Заблуждаешься, Ольга, это я контролирую нас. Источник силы едва не вытянул душу из графини. Именно я его остановила и залечила раны Лопухиной, а ты намеревалась её выпить. Так-то, Оленька! И кто из нас озабоченный?»

Я не нашлась что ответить. Угрызений совести не чуяла. Да, мне приходила в голову подобная мысль, когда девица перхала кровью. Не вижу в этом ничего предосудительного. На ту пору она была врагом, а враг для меня — потенциальная пища. Кровь, аура, душа. Что с боя взято, то свято. Так и впишу в кодекс инквизитора. Тоже мне, моралистка сыскалась! Укорять волка за то, что он народился волком.

Замарашка за снарягу убить готова, и ничего, душа сияет, как сверхновая. Любопытно — почему? Высшие не спрашивают за убийство себе подобных ради выживания? А может, они вообще в наших судьбах не принимают участия?

В голове раздался едва слышимый смешок — знакомые ледяные нотки. Кто бы это мог быть? Набралась-таки силушки Морана, раз в разломе отыскала. «Выдернуть меня отсюда не хочешь?» — адресовалась мысленно к богине. В ответ — тишина. Понятно: сама влезла в мышеловку, сама и выкручивайся.

Графиня обратилась ко мне с вопросом, но я, занятая мыслями, не расслышала. Шорох же, внимая каждому слову красавицы, вынув один из своих многочисленных тактических ножей, протянул графине вместе с ножнами. И кого я там собиралась нанизать на кукан? Эту старую, прожжённую интриганку, которая своими вострыми сиськами полковнику глаза на раз проткнула? М-да. Дела. Чему мне стоит поучиться у Лопухиной — так это тому, как мужиков за хобот брать. Сорок с гаком лет солдафону, а весь свой суровый вид растерял, стоило токмо графине аппетитным задом перед носом вильнуть.

Тем временем наша новая знакомая, присев на корточки перед многоножкой, без затей отрезала голову твари, а затем, что-то ковырнув, выдрала небольшой пузырь, наполненный бесцветной жидкостью. Размяв железу в пальцах, натёрла зловонной субстанцией лицо, шею, грудь и руки, а затем, ловко схватив тельце ментата, принялась высасывать из него полупрозрачную жижу. С удовольствием отметила, как покоробило Шороха. Взоры теляти тут же посуровели. Не сдержавшись, прыснула в кулак.