Кодекс Крови. Книга Х (СИ)

Эрга вскочила и расхаживал по главному залу. В очаге весело трещали дрова, пожираемые огнём. Добротная мебель даже не рассохлась за полтора века. Качественное заклинание консервации удалось тогда выкупить у пустынников.

Вдоль стен стояли канделябры со свечами, мягкий свет от которых делал обстановку домашней и привычной. Никаких тебе технологий, макров, все по старинке. В этом вопросе я, конечно, лукавил. После парочки командировок к пустынникам, я выкупил, выменял и установил в башне очень много такого, что тем же святошам и не снилось. Артефакты бытовой магии пустынников были чем-то невероятным. Во многом они казались бесполезными магам крови, но меня забавляли эти диковинки. Я старательно выменивал их у народа песка и пытался внедрить в собственную жизнь. К комфорту быстро привыкаешь.

— Я до сих пор не знаю, как у меня это вышло! Привязки к благодати у меня нет, как и к крови! Я не стал зависимым! Откровенно говоря, я даже не понимаю, как эти две магии умудряются уживаться внутри меня.

Воцарилась какая-то нездоровая тишина. Друзья уставились на меня квадратными глазами, и только Ольга совершенно невозмутимо ела запечённую курицу с овощами, тихо хмыкая себе под нос что-то о том, что хочет себе такую же скатерть-самобранку. Ей наши разборки были безразличны. Она свою позицию высказала сразу. Даже если я стану чёртом с рогами, кто бы это ни был, она всё равно будет меня поддерживать.

Тем неожиданней было услышать от Тильды:

— Ты прошёл инициацию? Ты стал одержимым?

Кажется, у моей фиолетовой девочки сдали нервы. По щекам эрги катились слёзы, которые она даже не замечала.

— Прошёл, вон, даже крылья приросли в процессе, — покосился я себе за спину, где хвала богам, сейчас не было крыльев, но при этом позвоночник ломило так, будто в него вставили раскалённую спицу. — Но во мне не пробудилось непреодолимое желание нести благодать Рассвета в массы и обращать в веру нечистых, если ты об этом.

— Меня больше интересует другое, — влез в разговор Райо. — Ты почему не убил врагов? Они же вот где у тебя были, — он сжал кулак перед моим лицом, чуть ли не облизываясь.

Не ожидал я от дракона такой кровожадности.

— А с какой стати? Врагами они были, пока магией обладали и убить пытались. А когда они стали обычными людьми без магии… Вы же не крошили в Японии всех направо и налево. Разная весовая категория, так, кажется, вы выражаетесь. Даже хищники убивают либо для защиты совей территории и стаи, либо для пропитания. Я не мясник. Убивать ради убийства не про меня.

Райо выдохнул, наконец-то улыбнувшись. В глазах его читались гордость и затаённая печаль.

— Это хорошо, что ты осознаешь масштабы собственной силы, а не упиваешься ею. Это путь в никуда.

— Вот тут ты не прав, — честно признался я. — Как раз масштабов силы я не осознаю. Есть благодарность, что она позволила мне выжить и спасти дорогого мне человека. Но я не знаю, как отреагирует на это магия крови, находящаяся внутри меня, создавшая из меня того, кем я сейчас являюсь. А для этого мне нужно попасть в Обитель Крови.

— Мы отправимся с тобой! — настроение Тильды менялось со скоростью погоды. Сейчас она воинственно жевала бутерброд с тарелки, заботливо подставленной Ольгой.

Эмпатка успела заказать артефакту еды и сейчас честно делилась с беременной женщиной, предлагая той на выбор и рыбу, и мясо, и овощи, и фрукты и даже шоколад.

— Тиль, ты носишь ребёнка. Я себе не прощу, если с вами что-то случится, — как маленькой втолковывал я эрге. — Если надо будет, я тебя в стазис введу и отправлю домой.

— Ну ты же теперь из этих… — возмутилась Тиль, — из розовых! Ты из меня эту дрянь мигом высосешь!

Где-то на фоне тихо хрюкнула, подавившись смешком, Ольга:

— Хорошо, хоть не из голубых. — Заметив мой вопросительный взгляд, она кивнула и одними губами добавила: — Потом объясню.

Я же вернулся к разговору с Тиль:

— Я не смогу постоянно контролировать твоё состояние. И не хочу повторение истории с Ланой. Альб знает о тебе. Ты — моё слабое место!

— Это я-то слабое место? — почему-то разозлилась эрга. — Я?

Тильду потряхивало от переживаний. Эон обнимал любимую и укоризненно взирал на меня, молчаливо требуя прекратить выяснения отношений. Подозреваю, что он вообще не понимал, о чём шла речь, но старался не вмешиваться, лишь оказывая поддержку любимой женщине.

— Тиль, пережить смерть частицы собственной души… Я не знаю, с чем это можно сравнить. Поверь, заживо сгорать на костре было легче. Ты мне ближе родного ребёнка, ты в прямом смысле часть меня. Я тебе доверяю как себе, поэтому и прошу. Вернись к Тэймэй, и, если со мной что-то случится, сделай так, чтобы наши дети увидели свет. Меня не будет всего день, а может и меньше. Ты этого даже не заметишь.

— Последний раз, когда ты так отсылал меня, ты заблокировал связь и сгорел на площади у резиденции святош, — голос подруги стал заметно тише, взгляд затуманился, а плечи поникли. В ней не было воинственности, лишь бесконечная печаль.