Кодекс Крови. Книга ХIV

А вот это он зря. Я успел за мгновение до удара, зафиксировав его запястье.

— Позоришь звание паладина, — коротко припечатал я, не спеша отпускать руку, — да и вообще воина-защитника. Какие земли представляешь?

— Ты вообще кто такой, чтобы я держал перед тобой ответ? — чуть ли не выплюнул мне в лицо крысёныш. Присмотревшись, я понял, кого он мне напоминал, главу Ордена Заката Западной Каролии и друга Альба, Тимуса.

— Местные меня зовут магистром Трайорданом и победителем Кровавого, — представился я. — А вот кто ты, мне даже узнавать не нужно. Уж больно ты похож на Тимуса.

— Да какой ты магистр? Шляешься аспиды пойми где, пока мы тут воюем. А потом заявляешься на всё готовое! — попытался выдернуть запястье из захвата юнец, но я держал крепко.

— Заткнись! — рыкнул кто-то из Рассветных. — Он свою задачу выполнил, хоть воевал в одиночку в пустыне. Не тебе его попрекать, сопляк!

— Ты когда последний раз воевал после отражения вторжения и уничтожения песчаной стены на границе Великой Пустыни?

— Мы огнём и мечом прошлись по землям орденов, очищая их от…

— Наводить порядок в своих землях и защищать их жителей — священный долг воителей орденов, — прервал я его. — Прорыв изнанки когда был последний?

Крысёныш молчал, зато ответил кто-то из старых паладинов, оставшихся после битвы со мной в роли Кровавого:

— Почти два десятка лет назад.

Я перевёл взгляд на юнца, который по возрасту хорошо если был ровесником Михаила Комарина, а то и старше мог быть.

— И ты, дитя, взращённое в мире и благодати, смеешь выказывать неуважение? Ты не застал ни одной настоящей битвы. Вычищение швали из притонов не в счёт. Как ты вообще оказался в паладинах?

— У меня ёмкость источника уже давно превысила отметку паладина, и я хочу бросить тебе вызов!

— Да зачем же устраивать мордобой, если всё можно решить мирным и цивилизованным путём.

— Так и знал, что ты — трус! — накручивал сам себя этот суицидник.

Убить его было бы слишком просто, да и породило бы это нехорошие брожения среди новеньких. Мне же нужно было, чтобы он сам обделался.

— Почему же трус? Есть прекрасный способ проверки емкости твоего источника, — чуть ли не проворковал я, пока тащил за собой юнца к выходу на балкон, а после и к парапету. Распахнув за спиной крылья, я взмыл в воздух на пару десятков метров, не разжимая руки на запястье самонадеянного паладина. — Мой источник позволяет мне летать, а твой мы сейчас проверим.

И я отпустил руку.

Лететь паладину было что-то около двух секунд. За это время вокруг него сверкали всевозможные щиты, в том числе и далеко не самые слабые. Но крылья, увы, не распахнулись. Поэтому почти у самой земли я словил его за шиворот, как нашкодившего котёнка, и отнёс к балкону, где уже собрались остальные паладины.

Вид у несостоявшегося претендента на главенство над орденами был бледным. Обделаться и устроить истерику он не успел, хотя я в тайне надеялся на подобный вариант. Но у парня был стержень, а потому хотелось верить, что ещё не все потеряно.

«Ковчег, сможем временно забрать его силу, а после вернуть на место?»

«Закат не хотелось бы. Лучше не смешивать силы».

«Несварение может быть?»

«Типа того, — согласился ковчег. — Но если недолго и разово, то можно попробовать».

— А чтобы вопросы окончательно отпали… — я начал стремительно поглощать его благодать, наполняя собственный источник. У молодого паладина глаза распахнулись в ужасе, а я всё продолжал тянуть, пока не почувствовал то самое «несварение». После этого полноводным потоком вернул благодать обратно её владельцу, пока совсем не поплохело. Казалось бы, пара секунд, а эффект превзошёл все ожидания. Блевать хотелось дальше чем видел.

— Вопросы или возражения по сути ещё есть? — устало обратился я к несостоявшемуся сопернику.

— Н-нет! — пробормотал тот и тут же поправился: — Н-нет, м-магистр!

«Вы отца только что за пояс заткнули одной левой, — по кровной связи просветил меня Серв. — Благодать Заката даже он не мог поглощать».

«Я тоже не могу, это была чистой воды авантюра для завершения брожений без кровопролития».

— Что же, если желающих бросить мне вызов больше нет, нам следует обсудить сложившуюся ситуацию.

Все паладины расселись вокруг деревянного резного стола, больше подходящего для императорских обедов, чем для военного совета. Но, что поделать, Альб любил изысканные вещи. И людей частенько причислял к ним же.

Место во главе стола пустовало, и я не сразу заставил себя занять его. Что-то у меня сегодня день советов, и если на первом совете присутствовали мои соратники и близкие люди, то здесь атмосфера была уже несколько иная. Здесь уважали личную силу, а мне предстояло сообщить им, что сила эта вскоре исчезнет, во всяком случае магическая её часть. Об этом мне по дороге сообщил ковчег, предупредив, что родовым устройствам более нет смысла растрачивать благодать на людей. Кладки одушевляются, а значит, вскоре появится новое поколение аспидов, нуждающихся в благодати. Я собирался осторожно донести эту информацию до паладинов.